Патрикей Бобун-Борода: Стихи 1997-2008

Перечеркнула ночная птица
Крылом луну.
Уже двенадцать, а мне не спится –
Пойду, вздрочну.
Уже двенадцать, а я все тешу
Ладонь елдой,
Уже двенадцать, а я все грежу
О той, святой…
«Ужель не будет она со мною!» –
Почти стону,
Залупу нежно дразня рукою,
Тряся мошну.
Но что я вижу? она? О, диво!
Идет сюда…
Нага, задумчива и красива,
И молода.
Со вздохом тихим ласкает груди:
– Возьми меня!
А я, пребыстро терзая муди:
– Что за хуйня?
Тебя не звали. Иди ты в сраку!
О, блядский род!
Всегда мешают. Всегда. С-собаки,
Язви их в рот.
Она уходит, а я кончаю –
Елда колом;
Перечеркнула сова ночная луну крылом…

Вот пялят бабу на навозе:
Её трясётся голова,
Она стоит в нелепой позе,
Ни жива и ни мертва.
А им другой не надо нынче,
Хоть кругом красивей – тыщи,
Но нет её милей и чище,
Пускай в навозе все мудищи –
Им до фени!

Ах, эта женщина большая,
Бела, нежна, как бы из снега.
Ах, для любви её душа,
И ноги созданы для бега.
И я бежал бы с нею рядом,
Но лишь смотрю печальным взглядом,
Как с ней резвятся целым стадом,
И как она мотает задом
В наслажденье!

А эти грубые мужчины,
Неумолимые созданья.
У них огромные хуины,
Они не знают состраданья.
Вон тот, особенно, пузатый,
Вонючий, лысый, бородатый.
Своей ручищей, как лопатой
Её терзает, гад мордатый,
Где попало!

Уж комары от сна восстали,
Грядёт начало летней ночи.
А мужики с моею кралей
Резвятся из последней мочи.
К ним не приходит утомленье,
Влекут их странные стремленья.
Они достигли исступленья
В попытке семяизверженья…
Но всё им мало!

Но ведь не вечна эта оргия,
Финал придёт с рассветом.
Ах, как мне жаль того, что сам я
Не поприсутствую при этом.
Меня зовут с собой ребята
На скотный двор, где есть телята,
Где козы, свиньи, поросята,
Где ждут доярочки-девчата,
И банка браги!

Ах, от спиртного распаляются
заветные мечты…
Мы прижимаемся к дояркам и
называем их на «ты»…
Они же теплыми руками
Нас, вместе с нашими мечтами,
Берут. И гонят прочь пинками,
И шепчут нам: «К такой-то маме
Пошли, салаги!»

Унылый вечер. Хмель, побои,
Неутолённые надежды…
В башке – бардак, во рту – помои,
На нас – не белые одежды.
И чувства женские – потёмки
Для наших низменных мозгов…
Ну почему не пялят тёлки
На навозе чуваков?!

Синусоид прекрасных округлость
И парабол волшебный изгиб…
В уравнении этом – безумность,
Стоны функций и матрицы всхлип…

О, великий стояк логарифма!
Жаркой сигмы могучий поток!
(Математики строгая рифма
Допустила меня между строк.)

Знать, не в курсе она, как ни странно,
Что козёл в огороде – к беде,
Что сведу я расчёт – к балагану,
Икс – к залупе, а игрек – к пизде.

Сумму – к ебле, а дробь – к онанизму,
К блядству – полный набор теорем,
Интегралы сведу к похуизму,
И к борделю – пространство систем.

Испохабил я девственность точек,
Пролонгировав вектор конца…
На хуя же ты, мать, промеж строчек
Допустила меня, шельмеца?

Заебися пахнут маки, розы, жимолость, сирень.
Заебися пахнет рыба, что на солнце третий день.
Заебися пахнет водка, особливо алкашу,
Заебися, если кто-то рядом курит анашу.

Заебись портянки пахнут, что не стираны давно,
Заебися также пахнет человечие говно.
Заебися пахнет ёлка, – это, если Рождество.
Ну, а если на поминках – заебись и без того.

Если редьку, да на тёрке, да с лучком, да с чесноком,
Будет пахнуть заебися – как турецким табаком.
Заебися пахнет, если – прокатилася гроза,
«Нашатыркой» заебися, аж навыпучку глаза.

Заебися пахнет мясо: на шампуре шашлычок,
И копчёнистое сало, и севрюжий балычок.
Заебися пахнет падаль, крепкий кофе с коньяком.
Заебися пахнет пьяным, грязным, потным мужиком.

Заебись у моря пахнет, не хуёво среди гор,
Заебися пахнет там, где есть обоссанный забор.
Заебися пахнут розы. Розы были? Всё равно.
РОЗЫ ПАХНУТ ЗАЕБИСЯ! Даже лучше, чем говно.