Зинаида Гиппиус: Стихотворения, не вошедшие в сборники

Давно печали я не знаю,

И слез давно уже не лью.

Я никому не помогаю,

Да никого и не люблю.

Любить людей — сам будешь в горе.

Всех не утешишь все равно.

Мир — не бездонное ли море?

О мире я забыл давно.

Я на печаль смотрю с улыбкой,

От жалоб я храню себя.

Я прожил жизнь мою в ошибках,

Но человека не любя.

Зато печали я не знаю,

Я слез моих давно не лью.

Я никому не помогаю,

И никого я не люблю.

Я помню аллею душистую

И ветви сирени кругом,

Росу на траве серебристую

И небо, объятое сном.

Я помню, как трелью рыдающей

Сирень оглашал соловей,

И как аромат опьяняющий

Волной доносился с полей.

Я помню скамью одинокую,

Забытые грезы и сны,

И пруд, весь заросший осокою,

И силу живую весны…

У берега лодка качается,

И плещется тихо вода,

И звезды, блестя, отражаются

На зыбком просторе пруда.

Стихает природа уснувшая,

Всё негой весенней полно…

Я помню то время минувшее,

Я помню, что было давно…

Осенняя ночь и свежа, и светла -

В раскрытые окна глядела,

По небу луна величаво плыла,

И листья шептались несмело.

Лучи на полу сквозь зеленую сеть

Дрожали капризным узором…

О, как мне хотелось с тобой умереть,

Забыться под ласковым взором!

В душе что-то бурной волною росло,

Глаза застилались слезами.

И было и стыдно, и чудно светло,

И плакал Шопен вместе с нами.

О, милый, мы счастья так ждали с тобой -

И счастье неслышно подкралось,

Пришло, как волна, унеслося волной,

Пришло, но навек не осталось!

Долго в полдень вчера я сидел у пруда.

Я смотрел, как дремала лениво,

Как лениво спала голубая вода

Над склоненной, печальною ивой.

А кругом далеко — тишина, тишина,

Лишь звенят над осокой стрекозы;

Неподвижная глубь и тиха, и ясна,

И душисты весенние розы.

Но за пыльной оливой, за кущами роз,

Там, где ветер шумит на просторе,

Меж ветвями капризных, стыдливых мимоз

Море видно, безбрежное море!..

Всё полудня лучами залито, дрожит,

И дрожит, и смеется, сверкая,

И бросает волна на прибрежный гранит

Серебристую пену, играя.

Что-то манит туда, в неизвестную даль,

Манит шум синих волн бесконечный…

Океану неведома наша печаль,

Он — счастливый, спокойный и вечный.

Но… блеснувшая в сумерках робко звезда,

Темных вязов густая аллея

И глубокие, тихие воды пруда

Утомленному сердцу милее…

Мой дворец красив и пышен, и тенист душистый сад,

В рощах царственных магнолий воды тихие журчат,

Там желтеет в темной куще золотистый апельсин

И к студеному фонтану наклоняется жасмин.

Блещет море, и гирляндой роз пунцовых обвита

Кипарисов темнокудрых величавая чета.

Шепот нежных слов и трели полуночных соловьев,

О, когда б навек остаться здесь, у милых берегов!..

Но порою я спускаюсь, одинока и грустна,

Вниз по мраморным ступеням, где, луной озарена,

Чуть колышется, чуть дышит золотистая волна.

Я веду беседу с морем, я гляжу в немую даль

И с любовью вспоминаю мою прежнюю печаль.

Вспоминаю домик бедный и черемухи кусты,

И сирени белоснежной ароматные цветы,

Песни жаворонка в поле, на заре, кудрявый лес,

Васильки родимой нивы и глубокий свод небес.

Помню я мои мученья, слезы бедные мои,

Помню жажду тихой ласки, жажду счастья и любви.

Но зачем, следя за лунным отражением в волнах,

Как о счастии тоскую я о горе и слезах…

И зачем в саду у моря, где чуть слышен запах роз,

Мне так жалко прежней доли, мне так жалко милых

слез?..

Я истинному верен останусь до конца:

Смирите, люди-братья, надменные сердца!

Вы верите и в счастье, и в радостные годы,

Вы к знанию стремитесь, вы ищете свободы -

Но в мире нет свободы, нет в мире красоты…

Смиритесь, позабудьте безумные мечты!

Непобедимой смерти таинственная сила

Людей живую душу навеки покорила.

И в первое мгновенье, как и в последний час,-

О, смерть, ты будешь с нами, и будешь вечно в нас!

Приходит смерть любовью, светлы ее одежды,

Приносит нам отраду и робкие надежды…