Анатолий Гуницкий - Стихотворения

И пускай все завертится вновь
В рваном ритме убойного вальса
Ты успеешь сломать метроном
Мимолетным движеньем хвоста

Послушай, ты хочешь прочесть
Могучие серые книги?
Которые тонут в карманах
Лаковых черных морей?

И порою безрадостно стонут
Как парламентеры тревоги
Что ползут в гости к пухлым моржам
Как гориллы из Kvantanamero –

«Голсуорси – белый квадрат»…
Так звали подругу Нерона
Обнимавшую по ночам
Прорицателей новой волны

Ей казалось, что серые книги
В морях никогда не утонут
Что она не увидит во сне
Обнаженного бога реки

Так что сам решай, my dear friend,
Будешь ли ты изучать
Фолианты из библиотеки
Открытой в пещере морской?

Сдерживая слезы с трудом
На пороге далекой материи
Оборачиваясь вперед
В сторону хризантем

Выросших на обочине
Непройденной старой дороги
Возле призывно гремящих
Конногвардейских полков

Спрашивая прохожих
Про мятежную сущность природы
Требуя сатисфакции
И почтительного отношения

Удивляясь подаркам
Присланным из Австралии
Разбивая бутылки
С пенистой влагой либидо

Наблюдая Венеру
Во время второго восхода
Прижимаясь к спине
Юного археоптерикса

Уничтожая сознание
Падая в шахту лифта
Прорываясь и возбуждаясь
Взрывая ненужные горы

Закрываясь в коробке
Размером c две трети Африки
Включая десятую скорость
Тормозя на всех поворотах

Приветствуя контрфазу
Закручивая сигарилло
Прогоняя торговцев колготками
Ты вновь продолжаешь движение

В ожидании моря
Бешено мчится дорога
Но картина на дальнем углу
Говорит, что давно уж пора
Поворачивать к небу тропу

Только влажное платье города
По-прежнему сохнет безрадостно
На дряхлой веревке судьбы
Которая скоро порвется
Так считает верховный жрец

Стучащий с утра в барабан Монгольфера
В размере пятнадцать восьмых
Или одиннадцать тридцать девятых
Но даже ему, колдуну запределья
Не всегда удается выдержать ритм

Хотя он вчера в классицистском угаре
Учился искусству любви
На ударных – в школе возле горы
Упавшей – my God! – посредине дороги
И не дождавшейся моря.

Прогрессивный процесс в кунсткамере
Лишен позитивных эмоций
Не спеши любить динозавра
Все равно он не вовремя кончит

The end like tomorrow. Come on
Поет суеверная птица
Опять начинается дождь
Ни к чему вылезать из норы

Пожалуй, ты ошибаешься
Когда открываешь окно
Чтобы увидеть закат
В предрассветной оргии времени

На следующий день, после трех,
По московскому, видимо, таймеру
На опушке горящего города
Куда-то промчится коза

Все равно – не спеши, не спеши
Суета тебе не поможет
В гараже вечерних чудес
Починить заглохший мотор

Который – поверь, я не лгу!
Вообще никогда не работал.

Утро. Дерево на запястьях тумана
Журналисты спешат в Касабланку
В дрожащий ночной монастырь

Где вчера. Или позавчера
На окраине позднего вечера
Приключилась такая история:

Настоятельница Людмила
Сторонница нео фри-джаза
Неприглаженная барабанщица

Сломала застежку бюстгальтера
Который надела впервые
В тот самый злосчастный момент

Когда задыхаясь от страсти
Ворвался к ней в душную келью
Коммивояжер из Сеговии

Аккредитованный в прошлом году
Вместе с инспектором Старобережья
В номенклатурной приемной ООН

Ну а потом... Тишина. Смерть в чулках.
Философски смеется дудук
Город спит в кимоно от Кардена

Воинственно грезит кабан
Горят за окном огурцы Сганереля
Это утро, лиловое утро. Просто

В одиноких тоннелях судьбы
Снова выросло серое дерево
На седом капюшоне тумана

Красиво на Неве. Дрожащие пластины
Звенят над возвышеньем декабря
В прихожей конгрессмена нету места
Влетает кондор в джазовый сундук
И разбивает дверцу за окном