Федор Сологуб - Полное собрание стихотворений

На гибельной дороге
Последним злом греша,
В томительной тревоге
Горит моя душа.

Святое озаренье
Унылых этих мест,
Сияло утешенье,
Яснейшая из звезд.

Но, чары расторгай
Кругом обставших сил,
Тебя, надежда рая,
Я дерзко погасил.

И вот – подъемлю стоны,
Но подвиг мой свершу:
Бессмертные законы
Бесстрастно напишу.

Творенья не покину,
Но, все ко мне склоня,
Дам заповедь едину:
Люби, люби меня.

Венчан венцом терновым,
Несметные пути
Воздвигну словом новым,
Но все – ко Мне идти.

Настал конец утехам,
Страдать и мне пора, —
Гремят безумным смехом
Долина и гора.

Но заповедь едину
Бесстрастно я простер
На темную долину,
На выси гордых гор.

Луны безгрешное сиянье,
Бесстрастный сон немых дубрав,
И в поле мглистом волхвованье,
Шептанье трав...

Сошлись полночные дороги.
На перекрестке я опять, —
Но к вам ли, демоны и боги,
Хочу воззвать?

Под непорочною луною
Внимая чуткой тишине,
Всё, что предстало предо мною,
Зову ко мне.

Мелькает белая рубаха, —
И по траве, как снег бледна,
Дрожа от радостного страха,
Идет она.

Я не хочу ее объятий,
Я ненавижу прелесть жен,
Я властью неземных заклятий
Заворожен.

Но говорит мне ведьма: «Снова
Вещаю тайну бытия.
И нет и не было Иного, —
Но я – Твоя.

Сгорали демоны и боги.
Но я с Тобой всегда была
Там, где встречались две дороги
Добра и зла».

Упала белая рубаха,
И предо мной, обнажена,
Дрожа от страсти и от страха,
Стоит она.

«Зачем возрастаю? —
Снегурка спросила меня. —
Я знаю, что скоро растаю,
Лишь только увижу веселую стаю,
Растаю, по камням звеня.
И ты позабудешь меня».
Снегурка, узнаешь ты скоро,
Что таять легко:
Растаешь, узнаешь, умрешь без укора,
Уснешь глубоко.

Я любви к тебе не знаю,
Злой и мстительный Дракон,
Но, склоняясь, исполняю
Твой незыблемый закон.

Я облекся знойным телом,
Зной лучей твоих во мне.
Раскален в каленьи белом,
В красном часто я огне.

Она любила блеск и радость,
Живые тайны красоты,
Плодов медлительную сладость,
Благоуханные пветы.

Одета яркой багряницей,
Как ночь мгновенная cветла,
Она любила быть царицей,
Ее пленяла похвала.

Ее в наряде гордом тешил
Алмаз в лучах и алый лал,
И бармы царские обвешал
Жемчуг шуршащий и коралл.

Сверкало золото чертога,
Горел огнем и блеском свод,
И звонко пело у порога
Паденье раздробленных вод.

Пылал багрянец пышных тканей
На белом холоде колонн,
И знойной радостью желаний
Был сладкий воздух напоен.

Но тайна тяжкая мрачила
Блестящей славы дивный дом:
Царица в полдень уходила,
Куда, никто не знал о том.

И, возвращаясь в круг веселый
Прелестных жен и юных дев,
Она склоняла взор тяжелый,
Она таила темный гнев.

К забавам легкого веселья,
К турнирам взоров и речей
Влеклась тоска из подземелья,
От злой работы палачей.

Там истязуемое тело,
Вопя, и корчась, и томясь,
На страшной виске тяготело,
И кровь тяжелая лилась.

Открывши царственные руки,
Отнявши бич у палача,
Царица умножала муки
В злых лобызаниях бича.

В тоске и в бешенстве великом,
От крови отирая лик,
Пронзительным, жестоким гиком
Она встречала каждый крик.

Потом, спеша покинуть своды,
Где смрадный колыхался пар,
Она всходила в мир свободы,
Венца, лазури и фанфар.

И, возвращаясь в круг веселый
Прелестных жен и юных дев,
Она клонила взор тяжелый,
Она таила темный гнев.

Маленькие кусочки счастья, не взял ли я вас от жизни?
Дивные и мудрые книги,
таинственные очарования музыки,
умилительные молитвы,
невинные, милые детские лица,
сладостные благоухания,
и звезды, – недоступные, ясные звезды!