Еврипид: Ифигения в Тавриде

Вслед за руном золотым,

Убитых печальная цепь

И цепь потянулась несчастий.

200 И кара за кровь Танталидов,

Поверженных раньше, не хочет

Покинуть чертога - и демон

С тех пор на тебя, о царевна,

Злой яростью пышет...

Ифигения

Мне демон недобрый на долю

Достался, и, пояс девичий

Спуская, меня обрекла

Родимая мукам... В ту ночь

Суровую выпряли Парки

Мне первую нить.

На то ли в чертоге своем

Весеннюю розу

Меж эллинских дев

210 Когда-то сиявшая Леды

Злосчастная дочь

Носила меня и растила,

Чтоб грустную жертву обета

Под нож нечестивый отдать

Отцовский, ребенка?

О, горе, о, горе! Зачем

К песчаным наносам Авлиды

Меня колесница влачила,

Невесту Аида?

Как здесь я живу

В печальных садах,

У чуждого лютого моря,

220 Без мужа, без сына, без друга,

Забытая дальней отчизной?

Не Геру Аргосскую арфой

Я славлю, - и песню челнок

У ткацкого стана другим

Поет, когда образ выводят

Паллады искусно они,

А подле - титанов. Увы!

Не ризы богини, здесь кровь

Гостей, на алтарь пролитая,

Узоры выводит; стенанья

Тяжелые их - моя песня,

Их слезы - мое рукоделье...

Но доля суровая жрицы

Забыта - я плачу теперь

О брате, осиленном смертью

230 В далекой отчизне его...

Еще у кормилицы нежной

Я дома тогда оставляла

Младенчика, нежный цветок...

К груди ее сладко прижавшись,

У матери спал на руках

Аргосского трона наследник.

Ифигения погружается в молитву.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Те же и пастух со стороны моря. Это человек немолодой, слабого сложения.

Он без шапки, видимо, сильно утомленный, взволнованный.

Корифей

Покинув брег морской, сюда пастух

К тебе идет с какой-то новой вестью.

Пастух

(ищет глазами Ифигению, потом подходит к ней с поклоном)

Атрида дочь и чадо Клитемнестры,

Внемли вестям нежданного гонца.

Ифигения

(с неудовольствием поднимая голову)

240 Чем мысли ты мне хочешь перебить?

Пастух

Лазурь волны к утесам Симплегады

Двух молодых скитальцев принесла:

Богине дар отрадный - украшенье

Ей на алтарь. Фиалы приготовь,

Огонь и меч для освященья жертвы.

Ифигения

Скитальцы те откуда же, пастух?

Пастух

Я эллинов узнал, и только, дева!

Ифигения

Но их имен ты уловить не мог?

Пастух

Один из них другого звал Пиладом.

Ифигения

250 А как Пилад другого называл?

Пастух

Не услыхав, кто скажет это, жрица?

Ифигения

Но как вы их увидели и как,

Напав на них, вы ими овладели?

Пастух

На берегу безлюдных волн морских...

Ифигения

А для чего ж вам было море, пастырь?

Пастух

Мы шли омыть стада росою волн.

Ифигения

О, с самого начала... Сердце просит

Узнать, как вы могли их захватить.

Я способ знать хочу, пастух. Так долго

На алтаре божественном у нас

Кровь эллинов, алея, не струилась.

Пастух

260 Когда меж скал втекающее море

Уже принять готовилось стада,

В расселине, прибоем неумолчным

Проделанной, где под навесом сбор

Пурпуровых улиток происходит,

Едва отхлынут волны - наш пастух

Двух юношей увидел...

Тихо. Тихо

Они крались обратно... "Пастухи,

Он говорит, - там демоны таятся!"

Тут набожный меж нас нашелся. Руки

Воздел он и молиться стал безвестным.

270 "О, дивный сын, - молил он, - Левкофеи,

Страж кораблей, владыка Палемон,

О, смилуйся над нами! Диоскуры,

Коль это вы, иль вы, Переев род,

Где пятьдесят сияет сребротелых

И дивных нимф..." Но тут другой пастух,

Все бреднями считающий, вмешался

И осмеял святошу. "Вы не верьте,

Что боги там, - сказал он, - то пловцы;

Корабль у них разбило, а обычай

Неласковой страны, быть может, им

По слухам уж и раньше был известен,

Не тайна же, что Артемиде в дар

Гостей мы убиваем". Большинство

Его словам поверило, и тут же

Решили мы явленных изловить

280 Для алтаря.

Вдруг видим, из скитальцев

Один и сам подходит. Головой

Так странно стал он потрясать, и стоны

Нам тяжкие послышались, а руки

От ужаса как будто заходили

У странного. Безумствуя, как ловчий,

Когда собак сзывает, завопил он:

"Смотри, смотри, Пилад: исчадье Ада,

Змея... А вот вторая... Ай! в меня

Нацелились... Гляди... гляди - ехидны

Со всех сторон ужасные на ней,

И все - в меня!.. О боги, боги! Третья!

От риз ее огнем и кровью пышет,

Крылатая кружит, и на руках

Мать, мать моя у чудища... И ею