Сергей Есенин - Том 3. Поэмы

После Октябрьской революции публиковал стихи в сборниках и альманахах, заведовал Петроградским (затем Ленинградским) отделением Госиздата. В 1924 г. Есенин написал стихотворение «Издатель славный! В этой книге…», сохранился его беловой автограф с посвящением: «Милому Ионову» (см. т. 4 наст. изд., с. 190, 415–416). Во время поездок в Ленинград Есенин встречался с Ионовым, слушал его рассказы об истории Шлиссельбурга, сибирской каторге, тюрьмах и дореволюционном подполье, которые легли в основу содержания «Поэмы о 36». В. И. Эрлих вспоминал о каждодневном «непременном маршруте» Есенина в Госиздат, где работал И. Ионов: «В двенадцать ‹…› выходит. ‹…› В Госиздате сидит у Ионова до трех, до пяти» (Восп., 2, 324–325).

В поэме отразились также собственные впечатления Есенина, в частности, воспоминания детства о революционных событиях 1905 г. в селе Константиново (ср. в тексте «Но я ‹…› // Был еще глуп // И мал. // И не читал еще книг..»), которое, как и вся Рязанская губерния, было охвачено волнениями и беспорядками среди крестьянского населения (см. документы, хранящиеся в Гос. архиве Рязанской области. — цит. Панфилов, 2, 167–175). Есенин мог вспомнить относящийся к тому времени эпизод ареста зимой 1905–1906 гг. одного из учителей константиновской школы Александра Ивановича Воронова — личности, ставшей легендарной среди односельчан поэта. А. И. Воронов был взят под стражу во время школьного урока, по заведенному на него 31 января 1906 г. делу обвинен в государственном преступлении — «противоправительственной агитации» и заключен в тюрьму. Есенин тогда учился во втором классе, не у Воронова, но, по поздним воспоминаниям сверстников, был с ним близок («около него вертелся») и переживал его арест (подробнее см. Панфилов, 2, 165–191).

В юношеские годы, будучи сотрудником типографии товарищества И. Д. Сытина, Есенин был связан с революционно настроенными рабочими-печатниками. В марте 1913 г. поэт подписал коллективное письмо «пяти групп сознательных рабочих Замоскворецкого района г. Москвы» в поддержку фракции большевиков в Государственной Думе (см. т. 7, кн. 2 наст. изд.) и 1 ноября 1913 г. был взят под наружное филерское наблюдение (см. отчеты агентов охранки о передвижениях Есенина по Москве в первые дни месяца — в ГАРФ, ф. Московского охранного отделения). «Все, что довелось узнать, услышать Есенину в типографии о событиях 1905 г., заставило его задуматься о многом: „Вот и гаснет румяное лето со своими огненными зорями, а я и не видал его за стеной типографии, — писал Есенин в конце августа — начале сентября 1913 г. Г. Панфилову. — Куда ни взгляни, взор всюду встречает мертвую почву холодных камней, и только и видишь серые здания да пеструю мостовую, которая вся обрызгана кровью жертв 1905 г.“» (см. коммент. Ю. Л. Прокушева. — Есенин III (1978), с. 279). Позже в Петрограде Есенин познакомился с народовольцем-шлиссельбуржцем Германом Александровичем Лопатиным. Об одной из встреч с ним Есенина в 1917 г. у Сакеров, издателей журнала «Северные записки», писала в своих воспоминаниях М. Л. Свирская (РЗЕ, 1, 143).

Есенин продолжил работу над поэмой во время поездки в Константиново в августе 1924 г. Сестра поэта А. А. Есенина вспоминала: «Я помню, как часами, почти не разгибаясь, сидел он за столом у раскрытого окна нашей маленькой хибарки. Условия для работы были очень плохие. По существу, их не было совсем. Мы старались не мешать Сергею, но так как дом наш был слишком мал, а амбар служил кладовой, где хранили и платье, и продукты, то поневоле нам приходилось его беспокоить.

И несмотря на трудности, он упорно работал над „Поэмой о 36“» (Восп., 1, 98). В. Г. Белоусов считает, что в это время Есенин работал над поэмой «Песнь о великом походе» — дорабатывал ее по замечаниям И. Вардина (Хроника 2, 299–300). Однако, как показывают факты, основные изменения в текст второй редакции «Песни о великом походе» были внесены до 14 августа 1924 г., то есть до поездки Есенина в Константиново, и поэма была сдана к тому времени в Госиздат и журнал «Октябрь» (подробнее см. наст. т., с. 582–586). Скорее всего, Есенин продолжал отделывать в Константинове тексты двух поэм — «Песни о великом походе» и «Поэмы о 36». 14 августа 1924 г. Есенин сообщил Е. Я. Белицкому о том, что к этому времени «Песнь о великом походе» «еще значительно переделал», а в письме к А. А. Берзинь, написанном в тот же день, сказано: «Сижу в избе и дописываю поэму». В последнем письме речь идет, скорее всего, о «Поэме о 36». Подтверждением этому являются воспоминания еще одного очевидца тех дней, который связывал работу поэта над «Поэмой о 36» с поездкой в Константиново в августе 1924 г. С. Н. Соколов, преподаватель, затем директор школы в селе Константиново, вспоминал о Есенине: «Укроется в своем любимом амбарчике (он и сейчас сохранился за домом Есениных) и пишет ‹…› Часто напишет новое стихотворение, просит послушать. Хорошо помню, как он читал отрывки из „Поэмы о 36“» (Восп., 1, 136).