Сергей Есенин - Том 4. Стихотворения, не вошедшие в Собрание сочинений

Кто скажет и откроет мне * ,
Какую тайну в тишине
Хранят растения немые
И где следы творенья рук?
Ужели все дела святые
Ужели всемогущий звук
Живого слова сотворил?

Холодней, чем у сколотой проруби * ,
Поджидаешь ты томного дня.
Проклевали глаза твои — голуби
Непрощенным укором меня.

Не пора ль перед новым Посемьем *
Отплеснуться вам, слова, от Каялы * .
Подымайтесь малиновым граем,
Сполыхните сухояловый омеж * ,
Скряньте настно белесые обжи * ,
Оборатуйте кодолом Карну * .
Что шумит, что звенит за курганом,
Что от нудыша мутит осоку * ?
Распевает в лесу лунь-птица,
Причитает над тихим Доном.
Не заря оседлала вечер
Аксамитником * алым, расшитым,
Не туман во степи белеет
Над сукроем * холмов сохатых —
Оторочилось синее небо * ,
Оск‹л›обляет облако зубы.
К‹а›к сидит под ольхой дорога,
Натирает зеленые скулы,
Чешет пуп человеческим шагом…

При луне хороша одна * ,
При солнце зовет другая.
Не пойму я, с какого вина
Захмелела душа молодая?

Вот они, толстые ляжки *
Этой похабной стены.
Здесь по ночам монашки
Снимают с Христа штаны.

Возлюбленную злобу настежь * —
И в улицы душ прекрасного зверя.
Крестами убийств крестят вас те же,
Кто кликал раньше с другого берега…

Говорю: идите во имя меня
Под это благословенье!
Ирод — нет лучше имени —
А я ваш Ирод, славяне.

Не жалею вязи дней прошедших * ,
Что прошло, то больше не придет.
И луна, как солнце сумасшедших,
Тихо ляжет в голубую водь…

Ты ведь видишь, что ночь хорошая,
Нет ни холода, ни тепла.
Так зачем же под лунной порошею
В эту ночь ты совсем не спала?

Не спала почему? Скажи мне,
Я все [вынесу], все перенесу [переживу].
И хоть месяцем желтым выжну
Непосеянную полосу.

Весне зима есть,
Да, зима!
Ты ее ведь видела, любимая, сама.
Береза, как в метель с зеленым рукавом,
Хотя печалится, но не по мне живом.

Скажи же, милая, когда она печалится?
Кругом весна, и жизнь моя кончается.
Но к гробу уходя и смерть приняв постель
                                        древесную метель.

Вот потому всегда, когда мой глаз остер,
Мне душу греет так рябиновый костер,
Но все пройдет навек, как этот жар в груди,
Береза милая, постой, не уходи.

Сани. Сани. Конский бег.
Поле. Петухи да ветер.
Полюбил я русский снег
Тем, что чист и светел.

Сам я русский и далек,
Никогда не скрою:
Та звезда, что дал мне рок,
Пропадет со мною.

Ночь проходит. Свет потух.
За окном поет петух.

И зачем в такую рань
Он поет — дурак и дрянь?

Но коль есть в том смысл и знак,
Я такой, как он, дурак.

Небо хмурое. Небо сурится.
К голосам я привычен и глух.
Лишь тебя только, доброй курицы,
Я желаю, далекий петух.

Нам ведь нечего делать и надо ли?
Сдохну я, только ты не ложись.
У моей, я хотел бы, падали
Процветала куриная жизнь.

Ты ведь видишь, что небо серое
Так и виснет и липнет к очам.
Ты прости, что я в Бога не верую —
Я молюсь ему по ночам.

Так мне нужно. И нужно молиться.
И, желая чужого тепла,
Чтоб душа, как бескрылая птица,
От земли улететь не могла.

Буря воет, буря злится * ,
· · ·
Из-за туч луна, как птица,
Проскользнуть крылом стремится,
Освещая рыхлый снег.
· · ·
· · ·
Страшно хочется подраться
С пьяным тополем в саду.
· · ·
· · ·
…дверь откроешь на крыльцо,
Буря жесткой горстью снега
Саданет тебе в лицо.
· · ·
· · ·
Ну, да разве мне расстаться
С этой негой и теплом.
С недопитой рюмкой рома
Побеседуем вдвоем.