Марина Цветаева - Полное собрание стихотворений

Что Муза моя? Жива ли еще?

Глазами не знать желающими,

Усмешкою правду кроющими,

Соседскими, справа-коечными

– Что, братец? Часочек выиграли?

Больничное перемигиванье.

Эх, дело мое! Эх, марлевое!

Так небо боев над Армиями,

Зарницами вкось исчёрканное,

Ресничное пересвёркиванье.

В воронке дымка рассеянного —

Солдатское пересмеиванье.

Ну, Муза моя! Хоть рифму еще!

Щекой – Илионом вспыхнувшею

К щеке: “Не крушись! Расковывает

Смерть – узы мои! До скорого ведь?”

Предсмертного ложа свадебного —

Последнее перетрагиванье.

15 января 1925

Не колесо громовое —

Взглядами перекинулись двое.

Не Вавилон обрушен —

Силою переведались души.

Не ураган на Тихом —

Стрелами перекинулись скифы.

16 января 1925

Дней сползающие слизни,

...Строк поденная швея...

Что до собственной мне жизни?

Не моя, раз не твоя.

И до бед мне мало дела

Собственных... – Еда? Спанье?

Что до смертного мне тела?

Не мое, раз не твое.

Январь 1925

В седину – висок,

В колею – солдат,

– Небо! – морем в тебя окрашиваюсь.

Как на каждый слог —

Что на тайный взгляд

Оборачиваюсь,

Охорашиваюсь.

В перестрелку – скиф,

В христопляску – хлыст,

– Море! – небом в тебя отваживаюсь.

Как на каждый стих —

Что на тайный свист

Останавливаюсь,

Настораживаюсь.

В каждой строчке: стой!

В каждой точке – клад.

– Око! – светом в тебя расслаиваюсь,

Расхожусь. Тоской

На гитарный лад

Перестраиваюсь,

Перекраиваюсь.

Не в пуху – в пере

Лебедином – брак!

Браки розные есть, разные есть!

Как на знак тире —

Что на тайный знак

Брови вздрагивают —

Заподазриваешь?

Не в чаю спитом

Славы – дух мой креп.

И казна моя – немалая есть!

Под твоим перстом

Что Господень хлеб

Перемалываюсь,

Переламываюсь.

22 января 1925

Променявши на стремя —

Поминайте коня ворона!

Невозвратна как время,

Но возвратна как вы, времена

Года, с первым из встречных

Предающая дело родни,

Равнодушна как вечность,

Но пристрастна как первые дни

Весен... собственным пеньем

Опьяняясь как ночь – соловьем,

Невозвратна как племя

Вымирающее (о нем

Гейне пел, – брак мой тайный:

Слаще гостя и ближе, чем брат...)

Невозвратна как Рейна

Сновиденный убиственный клад.

Чиста-злата – нержавый,

Чиста-с е ребра – Вагнер? – нырни!

Невозвратна как слава

Наша русская...

19 февраля 1925

Рас – стояние: версты, мили...

Нас рас – ставили, рас – садили,

Чтобы тихо себя вели

По двум разным концам земли.

Рас – стояние: версты, дали...

Нас расклеили, распаяли,

В две руки развели, распяв,

И не знали, что это – сплав

Вдохновений и сухожилий...

Не расс о рили – рассорили,

Расслоили...

Стена да ров.

Расселили нас как орлов-

Заговорщиков: версты, дали...

Не расстроили – растеряли.

По трущобам земных широт

Рассовали нас как сирот.

Который уж, ну который – март?!

Разбили нас – как колоду карт!

24 марта 1925

Русской ржи от меня поклон,

Ниве, где баба застится.

Друг! Дожди за моим окном,

Беды и блажи н а сердце...

Ты, в погудке дождей и бед

То ж, что Гомер – в гекзаметре,

Дай мне руку – на весь тот свет!

Здесь – мои обе заняты.

Прага, 7 мая 1925

Высокомерье – каста.

Чем недохват – отказ.

Что говорить: не часто!

В тысячелетье – раз.

Всё, что сказала – крайний

Крик морякам знаком!

А остальное – тайна:

Вырежут с языком.

16 мая 1925

Слава падает так, как слива:

Н а голову, в подол.

Быть красивой и быть счастливой!

(А не плохой глагол —

Быть? Без всякого приставного —

Быть и точка. За ней простор.)

Слава падает так, как слово

Милости на топор

Плахи, или же как на плиты

Храма – полдень сухим дождем.

Быть счастливой и знаменитой?

Меньшего обождем

Часа. Или же так, как целый

Рим – на розовые кусты.

– Слава! – Я тебя не хотела: