Марина Цветаева - Полное собрание стихотворений

Дождь слышался: то не цеп о сноп:

Дождь в крышу бьет: чтобы мне на лоб,

На гроб стекал, чтобы лоб – светал,

Озноб – стихал, чтобы кто-то спал

И спал...

Сквозь скважины, говорят,

Вода просачивается. В ряд

Лежат, не жалуются, а ждут

Незнаемого. (Меня – сожгут).

Баюкай же – но прошу, будь друг:

Не буквами, а каютой рук:

Уютами...

24 октября 1923

Ты, меня любивший фальшью

Истины – и правдой лжи,

Ты, меня любивший – дальше

Некуда! – За рубежи!

Ты, меня любивший дольше

Времени. – Десницы взмах!

Ты меня не любишь больше:

Истина в пяти словах.

12 декабря 1923

Оставленного зала тронного

Столбы. (Оставленного – в срок!)

Крутые улицы наклонные

Стремительные как поток.

Чувств обезумевшая жимолость,

Уст обеспамятевший зов.

– Так я с груди твоей низринулась

В бушующее море строф.

Декабрь 1923

Есть рифмы в мире сём:

Разъединишь – и дрогнет.

Гомер, ты был слепцом.

Ночь – на буграх надбровных.

Ночь – твой рапсодов плащ,

Ночь – на очах – завесой.

Разъединил ли б зрящ

Елену с Ахиллесом?

Елена. Ахиллес.

Звук назови созвучней.

Да, хаосу вразрез

Построен на созвучьях

Мир, и, разъединен,

Мстит (на согласьях строен!)

Неверностями жен

Мстит – и горящей Троей!

Рапсод, ты был слепцом:

Клад рассорил, как рухлядь.

Есть рифмы – в мире том

Подобранные. Рухнет

Сей – разведешь. Чт о нужд

В рифме? Елена, старься!

...Ахеи лучший муж!

Сладостнейшая Спарты!

Лишь шорохом древес

Миртовых, сном кифары:

“Елена: Ахиллес:

Разрозненная пара”.

30 июня 1924

Не суждено, чтобы сильный с сильным

Соединились бы в мире сем.

Так разминулись Зигфрид с Брунгильдой,

Брачное дело решив мечом.

В братственной ненависти союзной

– Буйволами! – на скалу – скала.

С брачного ложа ушел, неузнан,

И неопознанною – спала.

Порознь! – даже на ложе брачном —

Порознь! – даже сцепясь в кулак —

Порознь! – на языке двузначном —

Поздно и порознь – вот наш брак!

Но и постарше еще обида

Есть: амазонку подмяв как лев —

Так разминулися: сын Фетиды

С дщерью Аресовой: Ахиллес

С Пенфезилеей.

О вспомни – снизу

Взгляд ее! сбитого седока

Взгляд! не с Олимпа уже, – из жижи

Взгляд ее – все ж еще свысока!

Что ж из того, что отсель одна в нем

Ревность: женою урвать у тьмы.

Не суждено, чтобы равный – с равным...

...................................…………………

Так разминовываемся – мы.

3 июля 1924

В мире, где всяк

Сгорблен и взмылен,

Знаю – один

Мне равносилен.

В мире, где столь

Многого хощем,

Знаю – один

Мне равномощен.

В мире, где всё —

Плесень и плющ,

Знаю: один

Ты – равносущ

Мне.

3 июля 1924

Остров есть. Толчком подземным

Выхвачен у Нереид.

Девственник. Еще никем не

Выслежен и не открыт.

Папоротником бьет и в пене

Прячется. – Маршрут? Тариф?

Знаю лишь: еще нигде не

Числится, кроме твоих

Глаз Колумбовых. Две пальмы:

Явственно! – Пропали. – Взмах

Кондора...

(В вагоне спальном

– Полноте! – об островах!)

Час, а может быть – неделя

Плаванья (упрусь – так год!)

Знаю лишь: еще нигде не

Числится, кроме широт

Будущего...

5 июля 1924

Над колыбелью твоею – где ты? —

Много, ох много же, будет пето.

Где за работой швея и мать —

Басен и песен не занимать!

Над колыбелью твоею нищей

Многое, многое с Бога взыщем:

Сроков и соков и лет и зим —

Много! а больше еще – простим.

Над колыбелью твоей бесправной

Многое, многое станет явным,

Гласным: прошедшая сквозь тела

….…. – чем стала и чем была!

Над колыбелью твоею скромной

Многое, многое Богу вспомним!

– Повести, спящие под замком, —

Много! а больше еще – сглотнем.

Лишь бы дождаться тебя, да лишь бы...

Многое, многое станет лишним,

Выветрившимся – чумацкий дым!

...........................……………

Всё недававшееся – моим!

5 августа 1924