Геннадий Шпаликов - Стихотворения

И вот уж Патриаршие пруды

Идут ко мне в осеннем полумраке.

О собеседник подневольный мой,

Я, как и ты, сегодня подневолен,

Ты невпопад кивай мне головой,

И я растроган буду и доволен.

3

Вот человеческий удел–

Проснуться в комнате старинной,

Почувствовать себя Ариной,

Печальной няней не у дел.

Которой был барчук доверен

В селе Михайловском пустом,

И прадеда опальный дом

Шагами быстрыми обмерен.

Когда он ходит ввечеру,

Не прадед, Аннибал–правитель,

А первый русский сочинитель

И — не касается к перу.

Ноябрь 1963

С. А. Швейцер

с нежностью и уважением

Г. Шпаликов

8 марта 65–го

В Керчи — как ни кричи,

Бывали неудачи.

Среди других причин

Был мой приезд — тем паче,

Что мой приезд совпал

С делами — не хотелось!

Я невпопад попал,

Не пилось мне, не елось.

И мы не собрались

В кругу, хотя бы узком,

По рынкам разбрелись,

По площадям и спускам.

От пропасти забот

Куда бы нам укрыться?

Скользнуть от дел за борт–

Пусть щелкают нас блицем.

Пусть выставляют нас

Лентяями — валяйте!

На зависть, напоказ

Пороками марайте.

Представим: мы встаем

За полдень. Небо ясно.

И руку подаем

Всему, что в мире праздно.

Среди забот и тьмы,

Сквозь горе и разлуку

Протягиваем мы

Веселью только руку.

Берем такой почин

И лучшую из истин:

Есть дружба без причин,

Без меры и корысти.

Иное все — тщета,

Иное — распростерто,

Иного — до черта

От ведьмы и до чёрта.

И жить с иным — не жить,

Хотя живем и можем

И пробуем служить,

Но что мы подытожим?

От главка до премьер

Большое расстоянье,

И есть тому пример,

Примеры и сказанья

О том, что мы тогда

И были молодцами,

Но жаль, но вот беда–

Запутались с отцами.

А наш отец — простор,

Дороги — наши сестры,

Над озером костер–

Все это очень просто.

И рядышком лежит–

Рукою не достанешь,

А тронешь — убежит,

И трогать перестанешь.

И тоненький ледок,

И беленький снежок–

Назад к тому дорогу

Не захотел — а сжег.

Гори, гори ясно,

Чтобы не погасло,

Чтобы не напрасно–

Высоко и красно.

Живу в скворешне Кулешова,

Привет тебе, спокойно спи,

И брата, возрастом меньшого,

Дождем ли, снегом окропи.

Октябрь 1973

Выпей со мной, Марьяна,

Из моего стакана.

Пусть тебе снится

Светлая Ницца

И заграница, Марьяна.

Кошки на мягких лапах,

Твой знаменитый папа.

Хоронят писателей мертвых,

Живые идут в коридор.

Служителей бойкие метлы

Сметают иголки и сор.

Мне дух панихид неприятен,

Я в окна спокойно гляжу

И думаю — вот мой приятель,

Вот я в этом зале лежу.

Не сделавший и половины

Того, что мне сделать должно,

Ногами направлен к камину,

Оплакан детьми и женой.

Хоронят писателей мертвых,

Живые идут в коридор.

Живые людей распростертых

Выносят на каменный двор.

Ровесники друга выносят,

Суровость на лицах храня,

А это — выносят, выносят, —

Ребята выносят меня!

Гусиным или не гусиным

Бумагу до смерти марать,

Но только бы не грустили

И не научились хворать.

Но только бы мы не теряли

Живыми людей дорогих,

Обидами в них не стреляли,

Живыми любили бы их.

Ровесники, не умирайте.

1959

1

На скамейке аэродрома, — Я — дома.

Домодедово — тоже дом.

А чужие квартиры — лиры,

И скамейки — они квартиры,

Замечательные притом.

2

Я обожаю пропадать,

В дома чужие попадать,

С полузнакомыми сидеть,

В их лица праздные глядеть.

3

Скамейки бывают печальные,

Зеленые, снежные, спальные.

Скамейки бывают из кожи, —

Из кожи — они подороже.

Скамейки бывают из жести, —

Но тело и душу уместят.

4

В Домодедово — красиво,

Домодедову — спасибо.

1973

Ударил ты меня крылом,

Я не обижусь — поделом,

Я улыбнусь и промолчу,

Я обижаться не хочу.

А ты ушел, надел пальто,

Но только то пальто — не то.

В моем пальто под белый снег

Ушел хороший человек.

В окно смотрю, как он идет,

А под ногами — талый лед.

А он дойдет, не упадет,

А он такой — не пропадет.