Глеб Филиппов - Авторская песня 90-х (Сборник песен с гитарными аккордами)

О ходе событий и дел королевства Мужи заключали пари — Король погружен в безмятежное детство, Не ведая сам, что творит. Шаманы лечили его неустанно, Но вышел предел возрастной… И немощный старче покой долгожданный Обрел у стены крепостной.

Потомки его осудили сурово — Оставил страну без гроша. Чего горевать, у отечества новый Король, и к тому же — левша. Теперь королевство бурлит и буянит, Но люди никак не поймут: Что в левой руке короля только пряник, А в правой — по-прежнему — кнут.

Гномик Джоник

G C G C C7 F G C C7 Маленький гномик Джоник в чаще построил домик,

F G C Am Dm G C G А в домике старом вместе с гитарой жили такие штуки:

C G C C7

Кружки, миски, ложки,

F G C C7

Кружки, миски, ложки,

F G

Кошки, собаки,

C Ам

Кошки, собаки,

Dm G C G

Кружки, миски, ложки.

Маленький гномик Джоник нес, спотыкаясь, в домик В папке — рисунки, а в розовой сумке эти предметы быта:

Кружки, миски, ложки…

Только однажды ночью гном увидал воочью: В дырочку в крыше выкрали мыши часть интерьера дома:

Кружки, миски, ложки…

Будни житейской прозы: В чаще об'явлен розыск, Годы проходят, гном не находит редкий фарфор саксонский:

Кружки, миски, ложки…

Горем убитый гномик к другу заходит в домик, А через неделю в доме сидели все семеро гномов и пели:

Кружки, миски, ложки,

Кружки, миски, ложки.

Кошки, собаки,

Кошки, собаки,

Кружки, миски, ложки.

Менуэт

Передов`ую облет`ела в`есть, Dm E7 Am Бойц`ам напомнив сч`астье мирных л`ет: Dm A7 Dm Из г`орода при`ехавший орк`естр ` Dm G C F Играет ст`арый, позаб`ытый мену`эт. Dm E7 Am

И ход смычка похож на быстый пульс, Дождем весенним била красота. И где-то в детстве хлебный колос рос, И был степной курган не назван «высота».

Давно известно — на войне как на войне, И опустел блиндаж — концертный зал. И оборвался старый менуэт, Когда трубач сигнал тревоги проиграл.

Для них был прост торжественный парад, Пусть каждый ставит безмятежность сцен. Он лег в траншею, стиснув автомат, Чтоб там и доиграть последний менуэт.

И в этом зале он стоял один — Весь зал сидел, а он внезапно встал, Когда скрипач движением одним Коснулся струн смычком и нежно заиграл.

И люди тихо поднимались с мест Над пропастью давно минувших лет. Он плакал, и совсем другой оркестр Играл уже давно забытый менуэт.

Ее Величество Гора

Ее Величество Гора, Ее Величество Надежда, В какие белые одежды Вы наряжаетесь с утра. Мы, до бесчувствия в руках, До восхищения на лицах, Некоронованные принцы — Полкоролевства в рюкзаках.

Ее Величество Гора, Ее Величество Расплата, Опять кровавые закаты Тревожат нас по вечерам. Наступит день, и все пути Сведет один, повторимый. Призванье наше — пилигримы, И наша заповедь — дойти.

Ее Величество Гора, Ее Величество Разлука, Каким невыразимым звуком Полна прощания пора. И первым проблеском зари Лыжня протянется за нами. Мы — остывающее пламя, Но, видит Бог, огонь горит.

Ее Величество Гора, Ее придворные особы Живут, покуда мы способны Постичь величие двора. Да будут счастливы в веках, Скитаясь в суете провинций, Некоронованные принцы — Полкоролевства в рюкзаках.

Доверчивость

Доверчивость — испуганная девочка, Людскими разговорами измучена. Наверчено с три короба, накручено… Вдали маячит финишная ленточка… Мечту, что птицу с огненными перьями, Поймали в сети сплетни, слух и выгода. Порочен круг, когда не видно выхода: Обман основан только на доверии.

Ползет молва из уст в уста,

Как шепот в зале по рядам.

Хоть в омут головой с моста,

Чтоб ни холма и ни креста…

Трещит сухая береста…

Пылай, беда!

Чужое откровение не ценится. Замечено давно: "молчанье — золото". Как колос, слово доброе обмолото: На ветер — шелуху, зерно — на мельницу. Все перетрется в жерновах как следует, Людскими языками перемелется, На кус побольше каждый понадеется И все придут, про каравай проведая.

Ползет молва из уст в уста…

Доверчивость — испуганная девочка На платье сменит легонькое платьице. Вот нож. Вот каравай… Еще наплачется. Вот ножницы… Вот финишная ленточка.

Второе отречение Галилео Галилея.

Низкий каменный свод… Крючья… Цепи… Тиски… От жаровни с углями свеченье… Раскаленным железом скрутило виски. Отречения… Ждут отреченья… На камнях площадей, по вязанке, народ Соберет эшафот… От предместий стекаясь. Бесновалась толпа… И ударившись в свод, Заметалось в беспамятстве: "Я отрекаюсь."

Прошу, мой друг, не открывайте окон, — За окнами сегодня непогода. Как от волос любимой — только локон, Осталось мне от жизни четверть года. Кто верен был — тот превратился в пепел, Кто был хитер — угас, во тьме скитаясь. Кто властвовал — покоится во склепе. Мне выпало проклятье — «отрекаюсь».