Гавриил Державин: Стихи

Без помощи, без обороны

Сирот и вдов не оставлять.

Ваш долг: спасать от бед невинных,

Несчастливым подать покров;

От сильных защищать бессильных,

Исторгнуть бедных из оков.

Не внемлют! видят - и не знают!

Покрыты мздою очеса:

Злодействы землю потрясают,

Неправда зыблет небеса.

Цари! Я мнил, вы боги властны,

Никто над вами не судья,

Но вы, как я подобно, страстны,

И так же смертны, как и я.

И вы подобно так падете,

Как с древ увядший лист падет!

И вы подобно так умрете,

Как ваш последний раб умрет!

Воскресни, боже! боже правых!

И их молению внемли:

Приди, суди, карай лукавых,

И будь един царем земли!

1780(?) (1787)

Не лобызай меня так страстно,

Так часто, нежный, милый друг!

И не нашептывай всечасно

Любовных ласк своих мне в слух;

Не падай мне на грудь в восторгах,

Обняв меня, не обмирай.

Нежнейшей страсти пламя скромно;

А ежели чрез меру жжет,

И удовольствий чувство полно,

Погаснет скоро и пройдет.

И, ах! тогда придет вмиг скука,

Остуда, отвращенье к нам.

Желаю ль целовать стократно,

Но ты целуй меня лишь раз,

И то пристойно, так, бесстрастно,

Без всяких сладостных зараз,

Как брат сестру свою целует:

То будет вечен наш союз.

1770

Не сожигай меня, Пламида,

Ты тихим голубым огнем

Очей твоих; от их я вида

Не защищусь теперь ничем.

Хоть был бы я царем вселенной,

Иль самым строгим мудрецом,

Приятностью, красой сраженный,

Твоим был узником, рабом.

Всё: мудрость, скипетр и державу

Я отдал бы любви в залог,

Принес тебе на жертву славу

И у твоих бы умер ног.

Но, слышу, просишь ты, Пламида,

В задаток несколько рублей:

Гнушаюсь я торговли вида,

Погас огонь в душе моей.

1770

Неизбежным нашим роком

Расстаешься ты со мной.

Во стенании жестоком

Я прощаюся с тобой.

Обливаяся слезами,

Скорби не могу снести;

Не могу сказать словами

Сердцем говорю: прости!

Руки, грудь, уста и очи

Лобызаю у тебя.

Нету силы, нету мочи

Отделиться от тебя:

Лобызаю, умираю,

Тебе душу отдаю,

Иль из уст твоих желаю

Душу взять с собой твою.

1776

Сребра и злата не дал в лихву

И с неповинных не брал мзды,

Коварством не вводил в ловитву

И не ковал ничьей беды;

Но верой, правдой вержа злобу,

В долгу оставил трех царей.

Приди вздохнуть, прохожий, к гробу,

Покоищу его костей.

Между 1803 и 1816

Когда ты возлетишь под небеса волнами,

Увидишь смертных ум и их над морем власть;

Но в бездны коль падешь,- узришь их бренну часть.

Взноси ж, Орел, крыле, чтоб ввек жить меж звездами.

1810 или 1811

Коль я добрая девица,

Любит маменька меня;

Если прясть я мастерица,

Я любезна для нея.

Шью когда, вяжу, читаю,

Это нравится всё ей;

Что прикажет, исполняю

Волею всегда своей.

И она мне позволяет

Дни в весельи проводить,

Петь, играть не запрещает,

Резвою и милой быть.

12 июля 1810

Послал я средь сего листочка

Из мелких колец тонку нить,

Искусная сия цепочка

Удобна грудь твою покрыть.

Позволь с нежнейшим дерзновеньем

Обнять твою ей шею вкруг:

Захочешь - будет украшеньем:

Не хочешь - спрячь ее в сундук.

Иной вить на тебя такую

Наложит цепь, что - ax! - грузна.

Обдумай мысль сию простую.

Красавица! - и будь умна.

Февраль 1807

Глагол времен! металла звон!

Твой страшный глас меня смущает,

Зовет меня, зовет твой стон,

Зовет - и к гробу приближает.

Едва увидел я сей свет,

Уже зубами смерть скрежещет,

Как молнией, косою блещет

И дни мои, как злак, сечет.

Ничто от роковых кохтей,

Никая тварь не убегает:

Монарх и узник - снедь червей,

Гробницы злость стихий снедает;

Зияет время славу стерть:

Как в море льются быстры воды,

Так в вечность льются дни и годы;

Глотает царства алчна смерть.

Скользим мы бездны на краю,

В которую стремглав свалимся;

Приемлем с жизнью смерть свою,

На то, чтоб умереть, родимся.

Без жалости все смерть разит:

И звезды ею сокрушатся,

И солнцы ею потушатся,

И всем мирам она грозит.

Не мнит лишь смертный умирать

И быть себя он вечным чает;

Приходит смерть к нему, как тать,

И жизнь внезапу похищает.