Ника Турбина - Стихи и статьи о Нике

— Понимаете, бывает жестокий профессионал, без души. А профессионал должен быть с душой. Тот журналист тыкнулся во «Взгляд», стал вторым человеком после Любимова. Пришел ко мне неделю назад. Сидит и начинает ныть… А меня что-то зло взяло. Я чего злая была? На меня с долгами наехали. Я встаю с кровати и говорю: "Хватит пи…еть! Если бы я, как ты, получала две тысячи баксов, то, клянусь тебе, надорвала бы себе жопу, но оставалась бы еще сама собой. А ты мне заливаешь, что потерял себя, а теперь только зарабатываешь деньги и не можешь писать. Не верю, не верю!..". Господи, дай мне «бабок», чтобы я не думала обо всей этой ерунде! Я столько сделаю! Этот проклятый быт из меня все высасывает, все силы отнимает.

— Ника, от быта не избавиться. С ним надо просто сжиться. Я это знаю по опыту. Я все-таки старше тебя…

— Вы — мудрее. Поэтому мои слова звучат более откровенно, безапелляционно. А кто вы по гороскопу?

— Весы.

— Какая прелесть! Весы — это тот человек, с которым могу общаться и найти общий язык. А у меня более безответственный знак. Он должен переплыть фиг знает сколько морей, чтобы чего-нибудь достигнуть. Вся жизнь его в сумашедствии! Он стреляет в сердце, а все его стрелы возвращаются обратно. Ясно, кто я по знаку?

Стрелец.

Интересно, а каким вы были студентом?

Извините, а что у Макаревича голос есть? Или у Гребенщикова?

В общем-то они нормально поют. У них хорошие тексты.

— Они не поют, у них нет голоса!

Какая разница? Ведь звучит поэзия!

Да, это затрагивает. Но голоса у них нет никакого! Гребенщиков вообще, извините, дребезжит, как старый больной.

— Расскажи о ком-нибудь из твоих знакомых…

— Я вам расскажу об Алене Галич, дочери поэта Александра Галича. Я училась во ВГИ-Ке, наш курс назывался режиссерско-актер-ским. Второе полугодие первого курса должно было основываться на Чехове. Хочешь не хочешь — хоть тресни! Кого ты любишь, никого не волнует. А я Чехова не люблю и никогда не любила — просто откровенно!

Я сыграла ведьму в постановке по его раннему рассказу. И надо было что-то написать по режиссуре, а я в ней — автобусная остановка, ни фига не соображаю. Мне надо играть — я буду играть. Скажешь, что мне делать, и я сделаю так, что ты умрешь.

Прихожу к Галич. "Алена, — говорю (я с ней на ты), — тут такая фигня, ничего не понимаю! Я никогда с этим не сталкивалась и не хочу. Диктуй, я буду записывать". А Алена окончила ГИТИС у Гончарова. Она мне все сделала, и я, естественно, получила высший балл. Все обалдели: "Ой, какая ты умная!". Я говорю: "Ребята, спросите меня по этой теме-я вам ни слова не отвечу". Нравится тебе эта история? Ну вот, уже на ты с тобой перешла. Неудобно.

— Спокойно, не комплексуй. Что ты вдруг смущаешься?

— Моя бабушка (а она интеллектуал законченный, "осколок интеллигенции") говорила мне в детстве: "Если ты с мужчиной на вы, а потом переходишь на ты, никогда не извиняйся". Я спросила: "А если он старше меня, как я могу?". — "Ты — женщина!". Вот такой у нее прикол по жизни. Она может ругаться матом, как извозчик, но слово «мужик» или «баба» ни за что не скажет. Ей тогда лучше не жить.

Меня иногда ругают, что я матом ругаюсь. Просто с помощью мата можно сочно отвечать на любые вопросы — он как бы все собирает. Удивительно! Раньше, наверное, все было по-другому. Вот я слушаю бабушку, маму — их рассказы. Если мат в них вставить, теряется все!

— Ты, наверное, хочешь поговорить о высоком?

— Это было бы прекрасно!

— Мне кажется, мы накормлены высоким под завязку…

— А грязью мы не накормлены? Грязью — еще больше! Лучше погрязнуть в высоком, если это возможно…

Без этого человек, не вечность, а дерьмо. Надо и книги читать, и молиться, и думать о высоком, и трахаться!

Это ты для себя так уяснила. Аобычно одно считается возвышенным, а другое — низменным. И не дай Бог это смешивать…

Все просто. Существует тело, радости тела. Человек любит поесть. Ему хорошо, когда он сходит в туалет. Он любит спать. Любит секс. Это нормально. Зачем это скрывать и запутывать? Я поэт, но разве у поэта ничего нет ниже пояса? Пока кровь молодая или не молодая, этому всему надо радоваться. Зачем люди живут? Чтобы любить друг друга. Это жизнь, это природа! Это — как растение, как цветок… Когда я в 12 лет увидела половой акт по видику, мне было очень интересно. Это — как первая сигарета, как первый глоток спиртного. Но ты знаешь, без глаз никакой секс не смотрится. Если отрезать лицо с глазами, то — смехота одна!