<1916>
Я слышу святые восторги
Победы — и чудится мне
Святой полководец Георгий
На белом крылатом коне.
С веселою песней солдаты
Без страха идут умирать,
Ведь он, полководец крылатый,
Ведет нашу грозную рать.
И клонятся вражьи знамена,
И славится имя Твое,
И черное сердце дракона
Разит золотое копье.
<1916>
Мы все скользим над некой бездной,
Пока не наступает час…
Вот рок туманный и железный
Похитил лучшего из нас!
Блеснули тяжи, и колеса
По гладким рельсам пронеслись,
Да искры — золотые осы
Снопом сияющим взвились.
Судьба ль шальная так хотела,
Чтоб в тихий сумеречный час
На полотно упало тело
Поэта — лучшего из нас?..
Или простой, нелепый случай…
Не все ли нам равно — когда
Стих вдохновенный, стих певучий
Уже оборван навсегда!
Судьба поэта! Жребий сладкий
Изведать: мудрость, славу, страсть
И с гулкой поездной площадки
На рельсы черные упасть!
Нет, знаю я, не случай это
Слепой, без смысла и вины —
Судьба великого поэта, —
Судьба родной его страны.
Поля отчизны процветали,
Дыша и славя бытие —
Ее железом растоптали
И кровью залили ее!
И поезд, что над славным телом
С тяжелым грохотом прошел,
Сияет перед миром целым
Немой и горестный симв л!
Убита плоть! Но дух чудесен,
Еще вольней свободный дух…
Верхарна вдохновенных песен
Навеки не забудет слух.
Как бесконечно лучезарна
Вовеки будет жить она,
Страна Альберта и Верхарна,
Великой доблести страна!
<1916>
Настали солнечные святки,
И, снег полозьями деля,
Опять несут меня лошадки
В родные дальние края.
Мороз и снег. Простор и воля.
Дорога ровная долга.
Задорный ветер веет волей,
Блестит зеленая дуга.
И колокольчик подпевает
Веселым звоном ямщику.
И сладко сердце забывает
Свою тревогу и тоску.
Мы все томимся и скучаем
И долю грустную клянем,
Мы ночью звезд не замечаем
И солнца мы не видим днем.
Но стоит только город бросить —
И снова оживаешь ты,
Вновь сердце бьется, сердце просит
Простой и ясной красоты.
Душой овладевает нега
Пустых таинственных полей.
И что тогда милее снега
И ветра вольного милей?
…Плетень разломанный и шаткий
Отбросил голубую тень.
Но резвые — летят лошадки,
И вот — уж далеко плетень.
Леса на горизонте, иней,
Темнеет издали река,
А в небе — золотой пустыни
Плывут, слетая, облака.
Скрипят полозья, точно лыжи,
И напевает бубенец,
Что с каждым шагом ближе, ближе
Дороги сладостной конец.
Как хорошо проснуться дома
(Еще милей, чем дома лечь!)
Все там любимо и знакомо;
Трещит натопленная печь.
Как хорошо напиться чаю
В столовой низкой, в два окна,
Где, верно сердцу отвечая,
Покоем веет старина.
И сладко знать, что в самом деле
Прийдут волхвы, зажгут звезду,
Что две счастливые недели
Я в этом доме проведу.
<1916>
Теплятся жаркие свечи
В сельских убогих церквах,
Тихие слышатся речи,
Тихое горе в глазах.
Ветер шумит над деревней,
Веси пылью поит,
Рядом с старушкою древней
С мальчиком баба стоит.
Низки земные поклоны.
Милой-то нынче — солдат.
В темных окладах иконы
Хмуро и тускло глядят.
Вспомнить ли луг изумрудный,
Теплое солнце весной?
Дети… И справиться трудно,
Горько работать одной.
Знаю, родная, что горько.
Бога покрепче моли.
Уж занимается зорька
Красной победы вдали.
Сила немецкая гнется,
Глохнет в неравном бою.
Скоро и милый вернется
В темную хату твою.
<1917>
Когда я слышу — ветер воет,
Морозным снегом в окна бьет,
Что сердце тайно беспокоит,
О чем тоска ему поет,
Я слышу, словно отзыв тайный,
И, через сумрак голубой,
Неизъяснимый и печальный
Шуршит таинственный прибой.
Растет неясная тревога:
Зовет куда, о чем поет?..
Нагие ветки шепчут строго,
Морозный ветер в окна бьет.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу