Георгий Иванов: Стихотворения (Полное собрание стихотворений)

Стыдливые румяна
Зажгла на щеках любовь.
Мне, право, как-то странно
Ее услышать вновь…

Под музыку я танцую
На берегу реки,
В холодные струи
Бросаю свои венки…

Монаха и святотатца,
Я всех теперь обниму, —
Готова отдаться
Все равно кому!

Звучат любовные песни,
Глаза застилает муть…
Сегодня я интересней,
Чем когда-нибудь!..

В залив, закатной кровью обагренный,
Садилось солнце. Матовый кристалл
Луны оранжевой медлительно всплывал,
Дробясь и рдея в зыби вод бессонной.

Рукою опершись о пьедестал
Богини мраморной, с улыбкой благосклонной
Красавица внимала, как влюбленный
Слова признанья нежно ей шептал:

"Прелестней Вас в златых полях едва ли
Аркадии божественной встречали
Или в садах счастливых гесперид!

Сладчайшие сулите Вы надежды"…
Она ж в ответ, склонив с усмешкой вежды:
"Тот часто лжив, кто складно говорит!"

"Люблю", — сказал поэт Темире,
Она ответила: "И я".
Гремя на сладкострунной лире,
"Люблю", — сказал поэт Темире…
И все они забыли в мире
Под сенью дуба у ручья.
"Люблю", — сказал поэт Темире…
Она ответила: "И я".

Скакал я на своем коне к тебе, о любовь.
Душа стремилась в сладком сне к тебе, о любовь.

Я слышал смутно лязг мечей и пение стрел,
Летя от осени к весне к тебе, о любовь.

За Фебом рдяно-золотым я несся вослед,
Он плыл на огненном руне к тебе, о любовь.

И в ночь я не слезал с коня, узды не кидал,
Спеша, доверившись луне, к тебе, о любовь.

Врагами тайно окружен, изранен я был,
Но все стремился к вышине, к тебе, о любовь.

Истекши кровью, я упал на розовый снег…
Лечу, лечу, казалось мне, к тебе, о любовь.

Мы вышли из комнаты душной
На воздух томящий и сладкий;
Глядели семьей равнодушной
С балкона лиловые братки.

Звучали морские свирели,
Метались рубины по брызгам…
Мы долго бродили без цели
Меж камней на береге низком.

О, кружево Вашего платья —
Так нежно, так дымчато-тонко,
Как газ у подножья распятья,
Как греза в молитве ребенка.

Огнем неземных откровений
Сияли закатные дали,
И копья неясных томлений
Отверстую душу пронзали.

Зари огнецветной порфира
Бледнела, медлительно блекла…
И стало туманно и сыро.
Мы — спрятались снова за стекла.

Заветный сон в душе моей
Расцвел и дал стремленью крылья:
Мне светят травы зеленей,
Легки мне первые усилья.

Я сотворил себе полет,
И эхо ужаса раздалось…
И полетел я ввысь, вперед,
Куда лишь солнце подымалось.

И пораженная река
В немом безумии застыла.
Я видел смерть издалека,
В лазурь она меня манила.

И дерзкий червь, рожденный тьмой,
Я к солнцу свой полет направил,
Но взор светила огневой
Мне крылья мощные расплавил.

И я упал, как горний прах.
Я в тлен ушел — безумец тленный…
Я умирал… В моих ушах
Смеялось солнце, царь вселенной.

Моей тоски не превозмочь,
Не одолеть мечты упорной;
Уже медлительная ночь
Свой надвигает призрак черный.

Уже пустая шепчет высь
О часе горестном и близком.
И тени красные слились
Над солнечным кровавым диском.

И все несносней и больней
Мои томления и муки.
Схожу с гранитных ступеней,
К закату простираю руки.

Увы — безмолвен, как тоска,
Закат, пылающий далече.
Ведь он и эти облака
Лишь мглы победные предтечи.

Птица упала. Птица убита…
В небе пылают кровавые зори.
Из изумруда, из хризолита
В пурпуре света пенится море.

В небе сиянье, в небе прощенье,
К грезам весенним дорога открыта…
Пена морская мрачною тенью
Бьется о берег. Птица убита.

Склонились на клумбах тюльпаны,
Туманами воздух пропитан.
Мне кажется, будто бы спит он,
Истомой весеннею пьяный.