Николай Некрасов - Полное собрание стихотворений. Том 3

Ни урагана, ни грозы

Ни человеческого стона,

Ни человеческой слезы.

Усни, страдалец терпеливый!

Свободной, гордой и счастливой

Увидишь родину свою,

Баю-баю-баю-баю!

Еще вчера людская злоба

Тебе обиду нанесла;

Всему конец, не бойся гроба!

Не будешь знать ты больше зла!

Не бойся клеветы, родимый,

Ты заплатил ей дань живой,

Не бойся стужи нестерпимой:

Я схороню тебя весной.

Не бойся горького забвенья:

Уж я держу в руке моей

Венец любви, венец прощенья,

Дар кроткой родины твоей…

Уступит свету мрак упрямый,

Услышишь песенку свою

Над Волгой, над Окой, над Камой,

Баю-баю-баю-баю!.."

(3 марта 1877)

Черный день! Как нищий просит хлеба,

Смерти, смерти я прошу у неба,

Я прошу ее у докторов,

У друзей, врагов и цензоров,

Я взываю к русскому народу:

Коли можешь, выручай!

Окуни меня в живую воду,

Или мертвой в меру дай.

(23 марта 1877)

"Я была еще вчера полезна

Ближнему – теперь уж не могу!

Смерть одна желанна и любезна -

Пулю я недаром берегу…"

Вот и всё, что ты нам завещала,

Да еще узнали мы потом,

Что давно ты бедным отдавала,

Что добыть умела ты трудом.

Поп труслив – боится, не хоронит;

Убедить его мы не могли.

Мы в овраг, где горько ветер стонет,

На руках покойницу несли.

Схоронив, мы камень обтесали,

Утвердили прямо на гробу

И на камне четко написали

Жизнь и смерть, и всю твою судьбу.

И твои останки людям милы,

И укор, и поученье в них…

Нужны нам великие могилы,

Если нет величия в живых…

(5 ноября 1877)

Прежде – праздник деревенский,

Нынче – осень голодна;

Нет конца печали женской,

Не до пива и вина.

С воскресенья почтой бредит

Православный наш народ,

По субботам в город едет,

Ходит, просит, узнает:

Кто убит, кто ранен летом,

Кто пропал, кого нашли?

По каким-то лазаретам

Уцелевших развезли?

Так ли жутко! Свод небесный

Темен в полдень, как в ночи;

Не сидится в хате тесной,

Не лежится на печи.

Сыт, согрелся, слава богу,

Только спать бы! Нет, не спишь,

Так и тянет на дорогу,

Ни за что не улежишь.

И бойка ж у нас дорога!

Так увечных возят много,

Что за ними на бугре,

Как проносятся вагоны,

Человеческие стоны

Ясно слышны на заре.

(7 ноября 1877)

"Глашенька! Пустошь Ивашево -

Треть состояния нашего,

Не продавай ее, ангельчик мой!

Выдай обратно задаток…"

Слезы, нервический хохот, припадок:

"Я задолжала – и срок за спиной…"

– "Глаша, не плачь! я – хозяин плохой,

Делай что хочешь со мной.

Сердце мое, исходящее кровью,

Всевыносящей любовью

Полно, друг мой!"

"Глаша! волнует и мучит

Чувство ревнивое душу мою.

Этот учитель, что Петеньку учит…"

– "Так! муженька узнаю!

О, если б ты знал, как зол ты и гадок".

Слезы, нервический хохот, припадок…

"Знаю, прости! Я ревнивец большой!

Делай что хочешь со мной.

Сердце мое, исходящее кровью,

Всевыносящей любовью

Полно, друг мой!"

"Глаша! как часто ты нынче гуляешь;

Ты хоть сегодня останься со мной.

Много скопилось работы – ты знаешь,

Чтоб одолеть ее, нужен покой!"

Слезы, нервический хохот, припадок…

"Глаша, иди! я – безумец, я гадок,

Я – эгоист бессердечный и злой,

Делай что хочешь со мной.

Сердце мое, исходящее кровью,

Всевыносящей любовью

Полно, друг мой!"

(9 ноября 1877)

Мне снилось: на утесе стоя,

Я в море броситься хотел,

Вдруг ангел света и покоя

Мне песню чудную запел:

"Дождись весны! Приду я рано,

Скажу: будь снова человек!

Сниму с главы покров тумана

И сон с отяжелелых век;

И музе возвращу я голос,

И вновь блаженные часы

Ты обретешь, сбирая колос

С своей несжатой полосы".

(12 ноября 1877)

Великое чувство! У каждых дверей,

В какой стороне ни заедем,

Мы слышим, как дети зовут матерей,

Далеких, но рвущихся к детям.

Великое чувство! Его до конца

Мы живо в душе сохраняем,-

Мы любим сестру, и жену, и отца,

Но в муках мы мать вспоминаем!

(конец 1877)

Если в душе твоей ясны

Типы добра и любви,

В мире все темы прекрасны,

Музу смелее зови.

Муза тебя посетила:

Смутно блуждает твой взор!

В первом наитии сила!