Александр Яшин - Город гнева

От мести враг не уйдет,

Коль в нашем военном братстве

Везде живут ленинградцы —

Железный верный народ.

Ночь. Не видать ни зги.

Сходит двенадцатый танк с конвейера.

Где-то близко, близко враги —

Над деревьями зарев круги.

Кинет «катюша» огненным веером

Смерть через фронт,

И опять ни зги.

В скверике, у заводской стены,

Столик дощатый, толпа народа.

Так же, как в лето далекого года,

Сливается с гулом идущей войны

Гул голосов, дыханье завода.

В полночь, по чуть заметным тропам,

Словно подпольщики, из-за угла,

Люди подходят к краю стола.

— Вправо, товарищи!

Здесь — окопы…

Вправо — белеет бумаги лист.

Вправо — деревья, и легче дышится.

Стихнет на миг — и слышно, как лист

Над головами колышется.

— Пишите меня: Москалев, коммунист

— Включите Макарова: моторист! —

Из-за деревьев слышится.

Да, беспартийный. Тридцатый год.

— Родин. Талдыкин. Пишите, пишите.

— Жуков…

— Пожалуйста, не спешите!

В третий взвод.

В четвертый взвод.

— Товарищи, где получить патроны?

— Участник Царицынской обороны?

— Да! Гончаров!

— Отпускает завод?.. —

Грохот боев нарастает.

Идет

Запись в рабочие батальоны.

Ожесточился народ.

А в заводе

Для формируемых танковых рот

Новая крепость с конвейера сходит.

На два танка водителей нет —

Их мастера заменили.

Еле забрезжил волжский рассвет.

Маршем по улицам

В тучах пыли

К фронту, на вспышки ярких ракет,

Части рабочие проходили.

Падают бомбы со всех сторон —

Не замедляет шаг батальон.

Взрыв в ушах перепонки рвет,

Камни летят,

Батальон идет!

Рухнуло здание с грохотом гулким —

Он пробирается переулком.

И отдается в сердцах врагов

Топот его смазных сапогов.

Кепки снимают бойцы батальона

У обгоревшего милого дома.

— Чей батальон?

— Заводского района.

— Кто ведет?

— Секретарь райкома…

Девушка с пристани подошла

К секретарю райкома:

— Здешняя я. У вокзала жила.

В городе все мне знакомо. Аней зову!.

— Ну что ж, становись.

Первой сестрою будешь. —

Так начинают военную жизнь

Наши русские люди.

Смолкли заводы.

Но дней через пять

После ночного налета

Стали рабочих вновь собирать.

Сталь по железу пошла опять,

Вновь началась работа.

Месть, ты нужна, как дыхание, мне.

Если бы вдруг попросили:

— Бросьте винтовку —

Конец войне! —

Я бы усилил войну вдвойне:

Жить и не мстить — нет силы.

Летчики наши на Запад пошли.

Соколы, долетите!

Наше проклятие понесли, —

Милые, донесите!

Сбросьте его на Берлин, на Тильзит,

На Бухарест, Бреслау,

Сбросьте его,

Оно — динамит,

Пусть отомстит оно,

Пусть сотворит

Нашу святую расправу

И, наконец, дорвались до врага

Волжские краснофлотцы.

Как им вода ни была дорога —

Вышли на берег,

В степные лога:

Дальше враг не пробьется.

Дальше ему не найти пути,

Нет через Волгу броду…

Вот уже первый коршун летит

Носом стеклянным в воду.

Это о вас, товарищ Строкань, —

В битвах написанная строка:

Раненый, вы не оставили пост.

Прост ваш подвиг,

И тост мой прост.

О Мороговском, о старшине, —

Строчка, написанная в огне:

Ночью снаряды для моряков

Вывел он под носом у врагов.

Начали бить морские калибры —

В зелень укрытые жерла пушек.

Бить начала морская «катюша» —

После нее весь берег, как выбрит.

Берег выбрит,

Враг погублен,

Хвост пехоты от танков отрублен.

Артиллеристы Геранин, Ненашев

Просят «работки» у армии нашей.

Армия цель указала вдали —

Грянули волжские корабли.

К небу взлетели глыбы земли,

Бронемашины, повозки, танки,

Рваное мясо — врага останки.

Слышно:

В окопах кричали бойцы:

— Ай, краснофлотцы!

— Ай, молодцы!..

Стукнул Антончик,

Ударил Мороз —

Фашистов в степи словно ветер разнес.