Александр Дыбин - Русь земная и небесная

Ты не терпел насилья, произвола:

Ретивого чекиста проучил…

Не мог режим простить тебе крамолу:

Остаток дней ты в лагере влачил!

Не мог ты прославлять "отца народов" -

Не шел из – под пера фальшивый стих:

Ты был великий лирик от природы,

Но не был льстец – в отличье от других!

Ты на полвека был у нас украден -

А был ли кто талантливей тебя?

Твой стих уж тем для наших душ отраден,

Что учит жить, страдая и любя!

Тебя постигла участь миллионов,

Но ты не затерялся среди них:

Меняются режимы и знамена,

Но вечным солнцем светит нам твой стих!

Твой путь пролег от Сены и до Камы.

Но нет твоей могилы на Земле:

Есть крах иллюзий. Проза жизни.

Хамы, доведшие до гибели в петле!

Ты им своим стихом не угодила:

Воспела "лебединый белый стан"…

Звезда Полынь всегда тебе светила -

Изгнаннице – под небом чуждых стран!

Но те, кто понимают толк в искусстве,

В чьи души был восторг тобою влит,

Навек едины в благодарном чувстве:

Для них ты – первозданная Лилит!

Не встретишь в магазинах твои книги:

За полчаса расхватывают их!

И, сбросив все цензурные вериги,

Живит нам души твой волшебный стих!

" Не трогайте этого небожителя!"

(И. Сталин.)

Тебе талант пронзительный достался

Сквозь грубый шлак явлений видеть суть:

Мир рушился. Безумствовал. Метался.

Кренился страшным креном Млечный Путь!

Но ты писал о вечном и великом

В разгар тех смутных, окаянных дней,

Когда Россия, в исступленьи диком,

Топтала все, что свято было в ней!

Твоей свечи трепещущее пламя

Всем бурям загасить не удалось -

Хоть туго тебе было временами,

И тяжело, безрадостно жилось…

Ты прав, что строчки с кровью убивают;

Что старость – это беспощадный Рим…

Но твой "Живаго"- как вода живая;

Твой стих мы в душах трепетно храним!

Тебя не тронул даже зверь – диктатор:

На Колыму не выдали билет,

Но новый всесоюзный император

Достал тебя уже на склоне лет!

Таков удел всех гениев в России:

Чем выше дух, блистательней талант -

Тем злей к нему и тем несправедливей

И вождь – невежда, и тупой педант!

Но ты остался гордостью народа

За все, что написал и перевел:

И "Гамлет" ярче засверкал сквозь годы,

И "Фауст" с новой силою расцвел!

Был муж расстрелян. Сын был арестован.

Сама подверглась травле – и не раз:

На стих твой грубо налагал оковы

То гнев вождя, то ждановский указ!

Тебя терзали тяжкие недуги,

И было много черного в судьбе:

Небесных сфер таинственные круги

Не расточали милостей тебе!

Но ты терпела: верила ты в Бога,

И верила в порядочность людей -

Хоть трудною была твоя дорога

Средь революций, войн, нужды, скорбей!

И ты отвергла зов – такой утешный:

Страну свою не бросила в беде,

И стих твой – колдовской, могучий, нежный

Нас утешал в безрадостной страде!

Ты в близости к читателю волшебно

Проникла за пределы той черты -

Заветнейшей: для этого потребно

Взлететь до гениальной высоты!

Ты не мог жить в любимой России -

Навещал лишь ее иногда:

За царящую в ней тиранию

Покрывался ты краской стыда!

Но, живя в столь далеком Париже,

Среди близких по духу людей,

Был ты к страждущей Родине ближе

Тех, кто варварски властвовал в ней!

Как ты чувствовал русскую душу!

Как волшебным сплетением слов

Мог броню равнодушья разрушить,

С язв гноящихся сдернуть покров!

Как умел воспевать благородство

Нежных, чистых, отважных сердец!

И разить нигилизма уродство,

Что сгубило Россию вконец!

Не любили тебя русофилы…

Но творенья твои и сейчас -

Часть той доброй и творческой силы,

Что спасала Россию не раз!

Как мало сходства было между ними:

Тот был католик, этот – атеист…

Как разны были мыслями своими:

Глубокий мистик – и социалист!

Один не верил в будущность России,

Другой – ее набатом пробуждал

И, видя в ней лишь гнет да тиранию,

Весь строй ее сурово осуждал!

Но их роднило духа благородство:

Свет их ума бесстрашно озарял

В глубокой мгле сокрытые уродства