Михаил Лермонтов - Том 4. Проза. Письма.

Лермонтов приехал в Петербург, как он пишет, «на половине масленицы», т. е. около 5–6 февраля. На другой день он был приглашен на бал к Александре Кирилловне Воронцовой-Дашковой, урожденной Нарышкиной (1818–1856), которой еще в 1840 г. посвятил стихотворение «К портрету» (см. наст. изд., т. 1, с. 449).

Появление опального офицера на балу, где среди гостей находился вел. кн. Михаил Павлович, привело в негодование дежурного генерала Главного штаба гр. П. А. Клейнмихеля. Но так как сам Михаил Павлович молчал (о чем его просила хозяйка дома – А. К. Воронцова-Дашкова), то было неудобно привлечь Лермонтова к ответственности. Чтобы избежать неприятных объяснений с начальством, хозяйка через внутренние комнаты вывела Лермонтова из залы. Недовольство властей появлением Лермонтова на балу у Воронцовой-Дашковой осложнило его положение и заставило отказаться от намерения немедленно выйти в отставку.

В это же время Лермонтов узнал, что его вычеркнули из «Валерикского представления». За отличие в сражении при реке Валерик в Чечне 11 июля 1840 г. Лермонтов был представлен командующим отрядом на левом фланге Кавказской линии генерал-лейтенантом А. В. Галафеевым к награде орденом св. Владимира 4-й степени с бантом, но, согласно мнению начальника штаба и отметке корпусного командира, испрашиваемая награда была снижена до ордена св. Станислава 3-й степени (к этому ордену и полагалась красная ленточка с белой каймой). Впоследствии командующий войсками на Кавказской линии и в Черномории генерал-адъютант П. Х. Граббе в рапорте от 3 февраля 1841 г. снова представил Лермонтова «к золотой полусабле», но и в этой награде, уже после смерти Лермонтова, было отказано.

Когда отпуск у Лермонтова подошел к концу, бабушка и друзья стали хлопотать об отсрочке. Особенно старались помочь А. О. Смирнова (Россет) и Е. П. Ростопчина. Можно предположить, что в словах Лермонтова о завязке «новой драмы» содержится намек на отношения с Е. П. Ростопчиной.

Вел. кн. Михаил Павлович оказал содействие, и отсрочка была разрешена, но в апреле 1841 г. Лермонтову неожиданно сообщили приказ П. А. Клейнмихеля покинуть Петербург в 48 часов и ехать на Кавказ в Тенгинский пехотный полк. Это было сделано по настоянию Бенкендорфа, которому не нравились хлопоты о прощении Лермонтова и о выходе его в отставку.

Из Петербурга Лермонтов уехал 14 апреля.

Впервые опубликовано в издании: Сочинения М. Ю. Лермонтова под ред. П. А. Висковатова, в шести томах, т. 6. 1891, с. 362.

Ольга Степановна Одоевская (1797–1872) – жена В. Ф. Одоевского.

Записка написана на титульном листе книги «Герой нашего времени» (Сочинение М. Лермонтова, часть первая. В типографии Ильи Глазунова и K°, СПб., 1840). Лермонтов использовал заголовок «Герой нашего времени» и чернилами приписал несколько слов, как бы продолжая его.

В этой шутливой записке интересно предложение Лермонтова видеть в «Герое», т. е. Печорине, его самого, что сделано не без иронии, – ср. замечание в предисловии к роману о читателях, которые «очень тонко замечали, что сочинитель нарисовал свой портрет и портреты своих знакомых» (см. с. 183).

На обороте переплета книги экслибрис В. Ф. Одоевского: «Bibliothèque du prince W. F. Odoiefcki» (о нем см. следующее письмо).

Впервые опубликовано в издании: Полное собрание сочинений М. Ю. Лермонтова, под ред. Арс. И. Введенского, в четырех томах, т. 4. 1891, с. 280, с искажениями.

Андрей Александрович Краевский (1810–1889) – редактор «Литературных прибавлений к Русскому инвалиду» и журнала «Отечественные записки» – изданий, где главным образом печатались произведения Лермонтова.

У Владимира Федоровича Одоевского (1803–1869) – писателя, литературного и музыкального критика, который также принимал близкое участие в издании журнала «Отечественные записки», Лермонтов был 13 апреля 1841 г., накануне отъезда. В это последнее свидание Одоевский подарил Лермонтову записную книжку-альбом (см. с. 481). Лермонтов вписал в подаренную ему записную книжку ряд своих лучших последних стихотворений.

На следующий день после этого свидания Лермонтов уезжал на Кавказ. Проводить его пришел А. П. Шан-Гирей. «Пока закладывали лошадей, – вспоминал он потом, – Лермонтов давал мне различные поручения к В. А. Жуковскому и А. А. Краевскому, говорил довольно долго…» (Воспоминания, с. 50). Среди этих поручений и была, видимо, просьба к Краевскому о передаче А. П. Шан-Гирею двух билетов на право получения «Отечественных записок» для себя и для Е. А. Арсеньевой.