Иван Котляревский - Энеида

И, как таранами, без счета
Пошли они удары класть.
Гремели и тряслись ворота,
От боя вся трещала снасть.
Турн силы вдвое прибавляет,
Он сам тараны направляет,
Ворота с петель сбить велит.
Упали!.. Стуком оглушили,
Троянцев многих сокрушили,
И Турну в крепость вход открыт.

Мне муза молвит: «Не пугайся!»
— «Беда троянцам! Как же быть?»
— «В чужую сказку не мешайся!
Не в силах Турн их победить!»
Троянцы, в грохоте и громе.
Преграду громоздят в проломе.
За нею грудью встала рать.
Рутулы бесом извивались,
В пролом, однако, не совались,
И Турн не знал, что предпринять.

Был Геленор боец на славу,
A Лик — кулачник и горлан.
Под стать степному волкодаву
Был краснорожий сей мужлан.
Обоим по колено море,
Безделица — любое горе,
Забава — головы срывать.
Друзьям давно уж не терпелось:
Как для корысти им хотелось
Тычков рутулам надавать.

Плечищами толпу раздвинув,
Пан Геленор и красный Лик,
Протиснувшись, жупаны скинув,
Сквозь кутерьму, содом и крик,
Рутулов тасовали славно,
А те вручали им исправно
Квитанцию в своих долгах.
Лик только тем и отличился,
Что пану Турну изловчился
Заехать в зубы впопыхах.

Но Турн великий был разбойник.
Он Лика сплющил в один мах.
С разбитым носом Лик, покойник,
Лежал у недруга в ногах.
Туза смертельного в ту пору
Успели дать и Геленору,
Погиб второй головорез.
Рутулов это взвеселило
И так сердца их ободрило,
Что и трусливый в драку лез.

Нажали дружно, напустились,
Рутулы кинулись на вал.
Троянцы, словно черти, злились,
Рутулов били наповал.
Вокруг вздымались пыли клубы,
Трещали кости, ребра, зубы.
Из губ, носов хлестала кровь.
Кто бил, кто резал, кто рубился,
Кто вверх тормашками валился,
Кто полз и поднимался вновь.

Ожесточившись без предела,
Все до надсады бились тут.
Упорство всеми овладело,
И каждый стал не в меру лют.
Лeгap, пестом хватив с разгона.
Дух выпустил из Эмфиона
И зубы стиснул сам навек.
Лутеций бил Илионея,
Циней — Арефа, тот — Цинея.
Кто резал, кто колол, кто сек.

Слыл Ремул хвастуном в народе,
Троюродный был Турну сват
И, глуповатый по природе,
Всегда всё делал невпопад.
Он тешить стал свою натуру,
Троян корить, бесчестить сдуру,
Себя и Турна величать:
«Ага, проклятые поганцы,
Огарки Трои, оборванцы!
Пришел черед вам погибать!

Мы вас туч им колобродить,
Морочить девок, вдов морить,
В чужих наделах верховодить,
Свои порядки заводить.
Давайте вашего повесу!
Я вмиг его отправлю к бесу
Как мух, расплющим вражью рать.
Мы дух ваш вытесним, троянцы!
Мы вас отучим, голодранцы,
Латинские потапцы жрать!»

Иул Энеевич нагнулся,
Злость полыхнула из очей.
Как шкурка на огне, надулся
От бестолковых он речей.
Схватил булыжник, изловчился.
Глазок зажмурил, приложился
И камнем в лоб рутула — бух!
Хвастун умолк и повалился.
Иул сердечно взвеселился.
Взыграл в троянах бодрый дух.

В виски и в зубы тулумбасы
Летели с каждой стороны.
Полезла требуха, колбасы,
Все пенились, как кабаны,
И, разъярившись через меру,
По-сербски величали веру.
Всяк чем попало, тем крошил.
Поднялся писк, стенанья, охи,
Враг на врага скакал, как блохи,
Кусался, грыз, щипал, душил.

Служили у троян два брата.
Был каждый с виду — Голиаф, —
Широкоплечий и косматый,
Овец глотал, что твой удав!
Крещен был старший Битиасом
И с Кочубеевым Тарасом
Сровнялся ростом бы, ей-ей!
Другой силач Пандаром звался
И, вялый, как верблюд, слонялся.
Хотя и был версты длинней.

Подняв тяжелые дубины.
Вдвоем у городских ворот
Стояли братья – исполины
И защищали в крепость вход.
Они присели, притаились,
Троянцы ж отступать пустились,
Заманивая рутулян.
Стремглав рутульская пехота
Летит в раскрытые ворота —
Атаковать троянский стан.

Но в город сунься лишь —куда там!
Тотчас в яичницу собьют.
Тут Битиас с Пандаром-братом
Рутулов кровь нещадно льют.
Рутулы с криком в город рвутся,
Как под серпом колосья — гнутся.
Жужжа, как над копной цепы,
Две исполинские дубины
Утюжат головы и спины
И всех молотят, как снопы.

При виде этакой прорухи
Со злости Турн осатанел
И, вздрогнув, как бы от сивухи,
К своим на помощь полетел.
Протиснувшись к троянам в крепость,
Турн показал свою свирепость,
И кровь рекою полилась.
Убил Афидна и Мерона
И поспешил туда с разгона,
Где управлялся Битиас.