Антология - Европейская поэзия XIX века

Да, ветер сеяли жрецы Ваала,
Но как о них сказать сумею я?
Ведь бурю пожинали англичане,
Мне земляки, а многие — друзья.

Вы, земляки, поборники свободы,
Болит моя душа от ваших бед.
Я промолчал бы о позоре вашем,
Когда б не кровь, что к небу вопиет.

Ума бахвальство! Дерзость грубой силы!
Богатства, правой мудрости враги!
Ты мнишь ли, Англия, что бог навеки
Обманут тем, кто ловко вел торги?

Ты заслужила ненависть людскую
И страх людской. Смертелен страх людской.
Ты попираешь слабых. Но слабейший —
И тот тебе удар готовит свой.

Дрожи: империю твою разделят,
Тебя на твой торгашеский безмен
Народы поместят. Взовьется чаша —
И не найдешь ты ничего взамен.

Без жалости к тебе твои владенья
Они вернут себе. На их морях
Твоим судам тогда не слать снарядов,
Что ныне сеют смерть, огонь и страх.

В дни торжества ты жалости не знаешь —
Не жди ее себе. Не станет зла,
И молча ты изведаешь презренье
Всех тех, кого любить ты не смогла.

Империя навеки распадется,
Свободы царство встанет, и тогда
Исправят зло, которое безумно
Творила ты в бездумные года.

Восточные народы возмужали,
Ты одряхлела. Зрелость к ним придет;
Ты сотни лет в безмолвии пребудешь,
Они же Землю поведут вперед,

И вы узнаете, о земли плача,
Где скорбно долгие века текли
Инд, Ганг и реки тихие Эдема,
Блаженное грядущее Земли.

Криница первых знаний человека,
Ключ мудрости, где он впервые пил,—
Вы вновь ему рассудок оживите,
Даруя щедро обновленье сил.

Нет, не до скорби мне. Внемли, Египет!
И в смерти ты погибель не снискал.
Внемли мне, Англия! Нельзя не внять мне.
Я должен был сказать. И я сказал.

Хвала тебе, Господь, за пестроту вокруг:
За небеса в подпалинах, будто коровий бок;
За алый крап форели, резвой, как стрела;
Ковер цветов лоскутный, пашню, выгон, луг;
Кленовый жаркий лист, что вьется, как вьюрок;
Снасть и снаряд, убор, любого ремесла.

Мир, что изменчив, чуден, сокровен,
Пронизан (как? — кто это знать бы мог?)
Чредой: лед, пламень; мед, желчь; солнце, мгла,
Творишь. Твоя краса вне перемен, — Тебе хвала.

Фонарь, бывает, вижу я в ночи.
Он манит взор, и я стою, гадаю:
Чей? кто его несет? — я не узнаю,
Зачем колеблют ночь его лучи.

Ум теплится ли пламенем свечи,
Краса в ком, сердце ль — я не выбираю:
Померкнет свет, тьме — ни конца, ни краю;
Погиб, исчез? — попробуй, отличи.

Смерть, расстоянье — вот и весь резон:
К чему, скосив глаза, глядеть вокруг?
Коль с глаз долой, так и из сердца вон.

Христос — глаза и сердце; боль, недуг
Врачует он, за нами без препон
Идет — спасенье, выкуп, кров, опора, друг.

Свечи — вдруг — блеск в окне я вижу иногда.
Смотрю, как пламень благостный смывает прочь
Тьму, желтой влагою расплавив ночь,
В глазах веретеном снует туда-сюда.
За тем стеклом — чья жизнь, чьи руки, чья судьба?
Молюсь в ночи, в тиши, хочу помочь
Им — Джесси? Джек? — чей сын? чья дочь? —
Господа славить, восхвалять дела его всегда.

Войди же в дом; свой тлеющий очаг
Вскорми, затепли вновь свечу живую, коль
Скоро ты хранишь хотя б крупицу благ.
Иль твое сердце там, где истребляет моль?
С бревном в глазу снуешь? и сам себе ты враг?
Пустая совесть, обессоленная соль?