Варлам Шаламов - Колымские тетради

Утро все — в привычном чтенье
Зданий тех архитектур,
Что знакомы поколеньям
Лучше всех литератур.

О подъезды, о колонны
Разбивающийся дождь —
Будто ампул миллионы
Покрывают площадь сплошь.

Кислый дух автомобиля
И жилища перегар —
Все прибито вместе с пылью
И вколочено в бульвар.

Будто после треска, хруста
На поверженный пустырь,
Приводя природу в чувство,
Выливают нашатырь.

И полны глубокой веры
В приближенье синевы
Палисадники и скверы
И окраины Москвы.

Свяжите мне фуфайку
Из пуха тополей
Белее белой лайки
И севера белей,

Белее света даже
В асфальтовом дворе, —
Из этой светлой пряжи,
Крученной на жаре.

Волокон и событий
Начала и концы
Разматывают нити
Ребята-мудрецы.

Обрывками капрона
Усеяна земля,
Как и во время оно,
Седеют тополя.

Растрепанной кудели
Дымятся вороха,
Как след былой метели,
Пригодный для стиха.

Свяжите мне фуфайку
Из пуха тополей,
Белее белой лайки
И севера белей.

Травинкам труднее всего по утрам,
Когда открывают дорогу ветрам,

И грозная мертвая летняя сушь
Похуже буранов, метелей и стуж.

Себя не жалея, себя не щадя,
Травинки живут без дождя, без дождя.

Из воздуха влагу вбирают леса,
Как пот выступает ночная роса.

И корни растений глотают питье
И славят свое корневое житье.

Они отдарят эту каплю воды
И к небу поднимут цветы и плоды.

Ива цветет, погруженная в снег,
Ива должна спешить
Жить здесь как птица, как человек,
Если решила жить.

Жить — значит в талую землю успеть
Бросить свои семена,
Песню свою хоть негромко пропеть,
Но до конца, до дна

Упала, кажется, звезда,
Или, светя с вершины,
Сквозь ночь спускается сюда
С горы автомашина?

Вокруг палатки — темнота,
Бездонная, ночная,
Не слышно шелеста листа,
Умолкла речь речная.

Я в лампе не зажгу огня,
Чтоб летней ночью этой
Соседи не сочли меня
Звездой или планетой.

В годовом круговращенье,
В возвращенье зим и лет,
Скрыт секрет стихосложенья
Поэтический секрет.

Это ритмика ландшафтов,
Самобытные стихи,
Что строчит безвестный автор
Чернотала и ольхи.

Музыкален, как баллада,
Как чередованье строк,
Срок цветенья, листопада,
Перелетов птичьих срок.

В смене грома и затишья,
В смене света и теней
Колесо четверостишья,
Оборот ночей и дней.

Не в Японии, не на Камчатке,
Не в исландской горячей земле,
Вулканическая взрывчатка
На заваленном пеплом столе.

И покамест еще примененья
К отопленью сердец не нашло,
Застывает, утратив движенье,
Бередившее душу тепло

Костер сгорел дотла,
И там, где было пламя,
Лиловая зола
Остужена камнями.

Зола добра и зла,
Исписанной бумаги,
Лишенная тепла,
Сметенная в овраги…

У деревьев нет уродов,
У зверей уродов нет,
Безупречна птиц порода,
Соразмерен их скелет.

Даже там, в камнях пустыни,
В беспорядке диких скал
Совершенством мягких линий
Подкупает минерал.

Выгорает бумага,
Обращаются в пыль
Гордость, воля, отвага,
Сила, сказка и быль.

Радость точного слова,
Завершенье труда, —
Распылиться готова
И пропасть без следа.

Сколько было забыто
На коротком веку,
Сколько грозных событий
Сотрясало строку…

А тетрадка хранила
Столько бед, столько лет…
Выгорают чернила,
Попадая на свет