Михаил Лермонтов - Стихотворения (ПСС-1)

Пускай в манеже

Алехин глас

Как можно реже

Тревожит нас.

Еще моленье

Прошу принять

В то воскресенье

Дай разрешенье

Мне опоздать.

Я, царь всевышний,

Хорош уж тем,

Что просьбой лишней

Не надоем.

1833 - 1834

На серебряные шпоры

Я в раздумий гляжу;

За тебя, скакун мой скорый,

За бока твои дрожу.

Наши предки их не знали

И, гарцуя средь степей,

Толстой плеткой погоняли

Недоезженных коней.

Но с успехом просвешенья,

Вместо грубой старины,

Введены изобретенья

Чужеземной стороны;

В наше время кормят, холют,

Берегут спинную честь...

Прежде били - нынче колют!..

Что же выгодней? - бог весть!.

x x x

В рядах стояли безмолвной толпой,

Когда хоронили мы друга;

Лишь поп полковой бормотал - и порой

Ревела осенняя вьюга.

Кругом кивера над могилой святой

Недвижны в тумане сверкали,

Уланская шапка да меч боевой

На гробе дощатом лежали.

И билося сердце в груди не одно,

И в землю все очи смотрели,

Как будто бы все, что уж ей отдано,

Они у ней вырвать хотели.

Напрасные слезы из глаз не текли:

Тоска наши души сжимала,

И горсть роковая прощальной земли,

Упавши на гроб, застучала.

Прощай, наш товарищ, недолго ты жил,

Певец с голубыми очами;

Лишь крест деревянный себе заслужил

Да вечную память меж нами!

1834 - 1835

Опять, народные витии,

За дело падшее Литвы

На славу гордую России,

Опять шумя, восстали вы.

Уж вас казнил могучим словом

Поэт, восставший в блеске новом

От продолжительного сна,

И порицания покровом

Одел он ваши имена.

Что это: вызов ли надменный,

На битву ль бешеный призыв?

Иль голос зависти смущенной,

Бессилья злобного порыв?..

Да, хитрой зависти ехидна

Вас пожирает; вам обидна

Величья нашего заря;

Вам солнца божьего не видно

За солнцем русского царя.

Давно привыкшие венцами

И уважением играть,

Вы мнили грязными руками

Венец блестящий запятнать.

Вам непонятно, вам несродно

Все, что высоко, благородно;

Не знали вы, что грозный щит

Любви и гордости народной

От вас венец тот сохранит.

Безумцы мелкие, вы правы.

Мы чужды ложного стыда!

Но честь России невредима.

И вам, смеясь, внимает свет...

Так в дни воинственные Рима,

Во дни торжественных побед,

Когда триумфом шел Фабриций

И раздавался по столице

Восторга благодарный клик,

Бежал за светлой колесницей

Один наемный клеветник.

Когда надежде недоступный,

Не смея плакать и любить,

Порски юности преступной

Я мнил страданьем искупить;

Когда былое ежечасно

Очам являлося моим

И все, что свято и прекрасно,

Отозвалося мне чужим,

Тогда молитвой безрассудной

Я долго богу докучал

И вдруг услышал голос чудный.

"Чего ты просишь? - он вещал,

Ты жить устал? но я ль виновен;

Смири страстей своих порыв,

Будь, как другие, хладнокровен,

Будь, как другие, терпелив.

Твое блаженство было ложно;

Ужель мечты тебе так жаль?

Глупец! Где посох твой дорожный?

Возьми его, пускайся вдаль;

Пойдешь ли ты через пустыню

Иль город пышный и большой,

Не обожай ничью святыню,

Нигде приют себе не строй.

[Когда тебя во имя бога

Кто пригласит на пир простой,

Страшися мирного порога

Коснуться грешною ногой;

Смотреть привыкни равнодушно..."]

1836

УМИРАЮЩИЙ ГЛАДИАТОР

I see before me the gladiator lie...

Byron '.*

Ликует буйный Рим... торжественно гремит

Рукоплесканьями широкая арена:

А он - пронзенный в грудь,- безмолвно он лежит,

Во прахе и крови скользят его колена...

И молит жалости напрасно мутный взор:

Надменный временщик и льстец его сенатор

Венчают похвалой победу и позор...

Что знатным и толпе сраженный гладиатор?

Он презрен и забыт... освистанный актер.

И кровь его течет - последние мгновенья

Мелькают, - близок час...

Вот луч воображенья

Сверкнул в его душе...

Пред ним шумит Дунай...

И родина цветет... свободный жизни край;

Он видит круг семьи, оставленный для брани,

Отца, простершего немеющие длани,

Зовущего к себе опору дряхлых дней...

Детей играющих - возлюбленных детей.

Все ждут его назад с добычею и славой...

Напрасно - жалкий раб, - он пал, как зверь лесной,

* Я вижу пред собой лежащего гладиатора.,

Байрон (англ.).

Бесчувственной толпы минутною забавой...

Прости, развратный Рим,- прости, о край родной.

Не так ли ты, о европейский мир,