Афанасий Фет - Вечерние огни

Ты мерцающим факелом
Светишь ему
Ночью через броды,
По бездонным дорогам,
70 По пустынным полям;
Тысячецветной зарей
В сердце смеешься ему;
Едкою бурей своей
Ты возносишь его;
75 Зимние прядают воды
С гор в песнопенья к нему;
И алтарем благодарности нежной
Грозной вершины встает перед ним
Снегом покрытое темя,
80 Что хороводами духов
Чутко венчали народы.
Ты с неприступною грудью
Смотришь таинственно явно
Над изумленной землей
85 И взираешь из облак
На страны и богатства.
Что из жил твоих братий
Рядом с собою ты льешь.

Весеннее небо глядится
Сквозь ветви мне в очи случайно,
И тень золотая ложится
4 На воды блестящего Майна.
Вдали огонек одинокий
Трепещет под сумраком липок,
Исполнена тайны жестокой
8 Душа замирающих скрипок,
Средь шума толпы неизвестной
Те звуки понятней мне вдвое:
Напомнили силой чудесной
12 Они мне все сердцу родное.
Ожившая память несется
К прошедшей тоске и веселью;
То сердце замрет, то проснется
16 За каждой безумною трелью.
Но быстро волшебной чредою
Промчалась тоскливая тайна,
И месяц бежит полосою
20 Вдоль вод тихоструйного Майна.

Я полон дум, когда, закрывши вежды,
Внимаю шум
Младого дня и молодой надежды;
4 Я полон дум.
Я все с тобой, когда рука неволи
Владеет мной, —
И целый день, туманно ли, светло ли, —
8 Я все с тобой.
Вот месяц всплыл в своем сиянье дивном.
На высоты,
И водомет в лобзанье непрерывном, —
12 О, где же ты?

Бледен лик твой, бледен, дева!
Средь упругих волн напева
Я люблю твой бледный лик.
Под окном на всем просторе
Только море — только в море
8 Волн кочующих родник.
Тихо. — Море голубое
Взору жадному в покое
Каждый луч передает.
Что ж там в море — чья победа?
Иль в зыбях, вторая Леда,
12 Лебедь-бог к тебе плывет?
Не бессмертный, не бессонный,
Нет, то юноша влюбленный
Проложил отважный путь,
И, полна огнем желаний,
Волны взмахом крепкой длани
16 Молодая режет грудь.
Меркнет день; из крайней тучи
Вдоль пучины ветр летучий
Направляет шаткий бег,
И под молнией багровой
Страшный вал белоголовый
24 С ревом прыгает на брег.
Где ж он, Геро? с бездной споря
Удушающего моря,
На свиданье он спешит!
Хоть бесстрастен, хоть безгласен,
Но по-прежнему прекрасен
30 Он у ног твоих лежит.
Бледен лик твой, бледен, дева!
Средь упругих волн напева
Я люблю твой бледный лик.
Под окном на всем просторе
Только море, — только в море
36 Волн кочующий родник.

Тебе в молчании я простираю руку
И детских укоризн в грядущем не страшусь.
Ты втайне поняла души смешную муку,
Усталых прихотей ты разгадала скуку. —
5 Мы вместе, — и судьбе я молча предаюсь.
Без клятв и клеветы ребячески-невинной
Сказала жизнь за нас последний приговор.
Мы оба молоды, но с радостью старинной
Люблю на локон твой засматриваться длинный;
10 Люблю безмолвных уст и взоров разговор,
Как в дни безумные, как в пламенные годы,
Мне жизни мировой святыня дорога;
Люблю безмолвие полунощной природы;
Люблю ее лесов лепечущие своды;
15 Люблю ее степей алмазные снега;
И снова мне легко, когда, святому звуку
Внимая не один, я заживо делюсь;
Когда, за честный бой с тенями взяв поруку,
Тебе в молчании я простираю руку
20 И детских укоризн в грядущем не страшусь.

Младенческой ласки доступен мне лепет:
Душа откровенно так с жизнью мирится.
Безумного счастья томительный трепет
4 Горячим приливом по сердцу стремится.

Скажу той звезде, что так ярко сияет
(Давно не видались мы в мире широком.
Но я понимаю, на что намекает
8 Мне с неба она многозначащим оком):

— Ты смотришь мне в очи. Ты права: мой трепет
Понятен, как луч твой, что в воды глядится.
Младенческой ласки доступен мне лепет:
12 Душа откровенно так с жизнью мирится.

Небес и земли повелитель,
Творец плодотворного мира
Дал счастье, дал радость всей твари
4 Цветущих долин Кашемира.

И равны все звенья пред Вечным
В цепи непрерывной творенья,
И жизненным трепетом общим
8 Исполнены чудные звенья.