Андрей Макаревич - Сборник песен

Памяти М.Науменко

Am Em До скорого, брат, - похоже окончен бой,

F C Em Рок-н-ролл отзывает своих солдат домой.

Am Em Взамен наших слов другие придут слова, F C Em Пепел наших костров скрыла трава. До скорого, брат, - в реку дважды войти нельзя, У наших детей уже другие глаза. Не поднят никем заброшенный зимним днем Наш флаг из травы с живыми цветами на нем. Война позади, кто выиграл - не нам решать, Нам было важнее петь, чем дышать, Последний снаряд ударил лет шесть назад, Отчего ж с каждым днем редеет наш отряд...

Посвящение А.Розенбауму

Am E7 Am Раз артист - так с песнею, да с дорогой дальнею,

Dm G C A7 С жизнью интересной, странной, не нормальной.

Dm G C A7 Он для сердца, для души к нам на праздник позван, Dm Am E7 Am Раз артист - ану пляши, ты для того и создан.

А ему не пляшется, он бедняга мается, И хозяйке кажется, что артист ломается. И шутя, естественно, она скажет: "Знаете! Видно вы, известные, нас не уважаете".

Так что зря старалися, знаем эти фортели, Вы видать зазнались, стали слишком гордые. Понимаем это мы нашим пониманием, раз жизнь полна букетами и рукоплесканием.

А за столом веселие, а за столом гуляние. А он идет без пения и без досвидания. Тоже номер номером, на эффект расчитанный, Знать не только с гонором, но и не воспитанно

А жизнь полна вокзалами, номерами бедными. И лицо усталое и немного бледное. И в полночном поезде плакать так захочется, От своей бездомности и от одиночества.

- Монолог господина, пожелавшего остаться неизвестным

Возбужденные ситуацией, Разговорчиками опъяненные, Все разбилися на демонстрации, Тут тебе красные, тут зеленые. И ничуть не стыдясь вторичости Ишь, строчат от Москвы до Таллина Про засилие культа личности, Про Вышинского, да про Сталина. Размахалися кулаченками, Задружилися с дессидентами, Вместо Бровкина стават Чонкина, Ох, боюсь, не учли момента вы. Ведь у нас все по-прежнему схвачено, Все налажено, все засвечено. И давно наперед оплачено Все, что завтра нами намечено. Навели, понимаешь, шороху, Что ни день, то прожекты новые. Знать давно не нюхали пороху Демократы мягкоголовые. Вы ж культурные в деле, мальчики, Чай стрелять по людям не станете. А у нас свои неформальчики, Кто-то в Люберах, кто-то в "Памяти". Можем всех шоколадкою сладкою Одурачить в одно мгновение, А потом по мордам лопаткою, Ежли будет на то решение. Отольется вам не водичкою Эта ваша бравада статная, Нам достаточно чиркнуть спичкою И пойдет карусель обратная. И пойдет у нас ваша братия Кто колоннами, кто палатами, Будет вам тогда демократия, Будут вам "Огоньки" со "Взглядами". А пока резвитесь, играйтеся, Пойте песенки на концерте мне. Но старайтеся, не старайтеся, Наше время придет, уж поверьте мне. Время точно под горку катится, Наш денек за той горкой светится. Как закажется - так заплатится, Как аукнется - так ответится.

- Я с детских лет не в силах разобраться

Я с детских лет не в силах разобраться И часто порю, плоть до кулаков, За что у нас так любят иностранцев, В особенности классовых врагов. Для них везде улыбчивые лица, Их носят на руках и на горбу, И первые красавицы столицы Мечтают с ними разделить судьбу. Они забили лучшие отели, Икру и крабов мнут как саранча, А мы едим то, что они не съели, И ходим в шмотках с ихнего плеча. Быть может мы поедем к ним когда-то, И там уж обласкают нас в ответ. Но Ленька, друг, недавно ездил в Штаты, И говорит, что там такого нет. Конечно, нам скупиться не пристало, И я твержу себе в который раз: Им там не сладко, в мире капитала, Пусть хоть чуть-чуть расслабятся у нас. К тому же это, как всегда бывает, Имеет свой приятный оборот. Нам тоже кое-что перепадает От этиз Интуристовских щедрот. Мгновенья нам дороже и дороже, В тот миг, когда Центральный Ресторан Был разволючен, но не обезвожен Я чудом в нем успел хватить стакан.

- У ломбарда

У Ломбарда по утрам людно, У прилавка толче, давка. Это те, кому совсем трудно На последний кон ставят ставки. А я себе не вру - дохлый номер, И надежды - чепуха, гнать их. Я вчера, еще б чуть-чуть, помер, Да похмелили кореша, мать их. Ох, кривая ты моя тропка, Я и бога и себя трушу. Я к окошечку встаю робко, Я прошу принять в заклад душу. Объявляют, слушу, мне цену, И тишина такая, мух слышно. Я гляжу в квиток, словно в стену, Чтож так дешево у вас вышло ? Чтоль из бревен у нее нервы ? Иль глаза у ней свело с жиру ? Раз не может разглядеть стерва Золотой моей души жилу. Только слышу: "Гражданин - тише ! Так шумите, аж с лица спали, Прейскурант теперь такой вышел, Значит души дешевей стали. Я зажму в кулак пятак медный, Выйду в мир, который мне тесен. Я же вовсе не такой бедный, Я ж бываю иногда весел. И по ветру запущу ценник, Не вернусь я за душой, бросьте. Раз цена ей пятачек денег, Так нахрена ж она нужна вовсе ? И все путем, вот только червь гложет, В душу плюнули - нет сил драться. А я же тоже человек, боже, Да за что ж они нас так, братцы...