Виктор Боков - Том 1. Стихотворения

Ноздри к ветру,
Грудь к волне,
Соль и солнце —
Все во мне!

Лег я на спину,
Плыву
И читаю
Синеву.

Эта книга
Для людей,
А еще
Для голубей.

Волга в кровь
Вошла мою.
Это я
О ней пою:

— Ты
Моя бродяжная,
Ты
Моя протяжная!

Горела степь в отчаянье,
Все убивал огонь.
Березы Докучаева
Кричали: — Нас не тронь!

Мы не тобой посажены,
Жестокая война.
Мы — дочки Докучаева,
И мать у нас — одна.

Она — земля российская,
Страдалица, герой,
Навеки сердцу близкая
Певучею душой.

Березы Докучаева
Задумавшись стоят,
На сердце, видно, думушку
Печальную таят.

И спрашивают путника,
Седого мудреца:
— А где могила нашего
Родимого отца?

— Не знаю! — отвечает он.
— А ты не поленись,
Отправься в путь, найди ее
И праху поклонись!

— Кого ты, тополь, ждешь?
              — Грачей.
Мне хочется весенней грязи,
Оврага, где поет ручей
В ошеломительном экстазе.

— Кто обижал тебя?
          — Мороз.
— Ах, он обидчик, тать и жулик!
— Все холода я перенес,
Теперь весна кругом дежурит.

— Кто снится тополю?
          — Луна
Над сельсоветом и над школой.
Стальная, звонкая струна
И балалаечник веселый.

— Не я ли это? — Ты и есть,
Твоя метель и песня-вьюга,
— Спасибо! Мне большая честь,
Что ты меня признал за друга.

Поэзия! К тебе я обращаюсь,
Во мне огонь священный не гаси!
Я, как земля, всю жизнь свою вращаюсь
Вокруг твоей единственной оси.

Ты свыше мне дана не для корысти,
Не для забавы и пустых пиров.
На мачтах провода твои провисли
Гудящим током выстраданных слов.

Поэзия! Твои златые горы
Превыше, чем Казбек и чем Эльбрус.
Поэзия! Ты женщина, с которой
Нигде и никогда не разведусь!

Не пряники в печи твоей пекутся,
Там хлеб исконно русский подовой.
Ломоть отрежь — и запахи польются,
Пахнет укропом, тмином и травой.

На всех моих путях и перекрестках
Ты мне была, поэзия, верна.
Канат, что нас связал, не перетрется,
Он в Вологде сработан изо льна.

Поэзия! Иди ко мне вечерять,
Я рыбы наловил, уху варят.
Веди в мой дом свою большую челядь,
Томящуюся в пыльных словарях.

Солнце — коврига,
Хлеб подовой,
Пахнет от солнца
Медом, травой.

Хмелем, крапивой,
Брагой в ковше,
Дынями Дона
В степном шалаше.

Солнце — бродяга,
Обходчик путей,
Сколько у солнца
Приемных детей!

Лужи, канавы,
Подсолнухи, рожь,
Рощи, дубравы,
Да разве сочтешь!

Сам я от солнца,
С его рыжиной,
Сельский, проселочный,
Весь аржаной.

Весь конопляный,
Овсяный, льняной,
Вот что ты сделало,
Солнце, со мной!

Далекие миры и неизвестность
Так близко надо мной, в моем окне.
Высокий свет звезды — не бестелесность,
Когда он в изголовье льнет ко мне.

Когда всю ночь подмигивает, дразнит,
Лукавит, как любимая, со мной,
Когда он говорит: — Эй, безобразник,
Чего не спишь? А ну, глаза закрой!

Что там в небесных сферах? Кто ответит?
Кто рассекретит тайну навсегда?
Одно бесспорно — ярко-ярко светит
Высокая полночная звезда.

Пускай! Она нисколько не мешает
Ни мне, ни вдохновенью, ни стиху,
Она ведь тоже что-то разрешает,
Не зря ее поставили вверху!

Когда поэт выходит на трибуну
На крыльях вдохновения парить.
Он не ребенок, «Мама, я не буду!» —
Он не имеет права говорить.

Не для успеха и рукоплесканья
Партеров и галерки молодой
Ведет он ежедневные исканья
В глубоких шахтах совести людской.

Огонь и бог поэта — бескорыстье,
Оно ему заглавный поводырь.
Богатством этим он готов делиться,
Как добротою русский богатырь.

Его авторитет непререкаем,
Равно, что он, что колокол пробил.
Он запросто беседует с веками,
Поскольку был Гомер и Пушкин был.