И призовет меня казнохранитель,
Чтоб, казнокрад, я дал ему ответ.
Томлюсь в темнице без воды и пищи,
Томлюсь, мои печали велики,
Мой долг - пятьсот талантов, но я, нищий,
Давно растратил и золотники.
И чтобы сердцу в песне изливаться,
Я здесь избрал особый лад строки,
Чтоб каждый стих вершился звуком "и",
Что означает также цифру "двадцать".
Бушует нищета, как пламень горна,
В закладе сердце и душа моя,
За всю вину моих деяний черных
Сурово спросит грозный Судия.
И подступает страх, меня пронзая
Своим мечом безжалостным, когда
Задумываюсь я и понимаю
Неотвратимость Страшного суда.
Я, суетный, подверженный сомненьям,
Уже сегодня слышу Божий глас
И мучусь, будто в огненной геенне
Мой дух и плоть горят уже сейчас.
Все, чем владел, растратил я и прожил,
А что копил я столько лет подряд,
Презренно, и в сокровищницу Божью,
Что я стяжал, того не поместят.
Плоть нечиста моя и взгляд мутится,
Но, взор молящий устремивши ввысь,
Прошу Тебя, Небесная Царица:
Ты за меня пред Господом вступись!
Моим грехам да будет отпущенье,
Пусть мне вина простится, умоли,
И пусть вовек дымятся воскуренья,
К Тебе от нас летящие с земли.
Что, кроме щедрых слез и жалких строк,
В дар Милостивцу принести я мог?
Как мне содеянное мной измерить?
Я быстрой мысли торопил крыла,
Но мысль моя размер моей потери
Все ж охватить собою не могла.
Нет края, нет конца перечисленью
Грехов, в которых я повинен сам.
Я чашу малодушья и сомненья,
Как чашу смерти, подношу к губам.
Боль нестерпимая во мне таится,
Рождаясь, я не в силах разродиться,
И стрелы в сердце мне вонзают яд.
Жар лихорадки почки мне сжигает,
Мои мученья печень разрывают,
И желчь, скопившись, к горлу подступает,
Мою гортань стенания теснят.
Все члены тела, хоть они едины,
Друг с другом, словно смертные враги,
Меня губя, вступают в поединок,
О Пресвятая Дева, помоги!
О Матерь Божья, я Твой раб презренный,
Я грешник, чьи сомненья велики,
И все же я молю Тебя смиренно:
Из тьмы грехов меня Ты извлеки.
Слово к Богу, идущее из глубин сердца. Глава 30
О Милосердный, ниспошли мне сил,
О Всеблагий, пусть будет мне примером
Заблудший раб, что многожды грешил,
Но все ж ступил на путь добра и веры.
Пусть лишь в преддверье рокового дня,
Пред самой смертью встал на путь он правый,
Творивший зло, он праведней меня,
В ком дремлет соучастник - дух лукавый.
Тот дух могуч, а сам я духом слаб,
Мой искуситель у меня под боком.
Двойник мой, он - не Твой смиренный раб,
А потакатель всем моим порокам.
Ведя меня дорогой суеты,
Со мною искуситель неразлучен.
Мой враг, исток моих сомнений жгучих,
А сколь их много,- знаешь только Ты!
Но кто грешит, тот кается потом,
И платим мы за радости страданьем.
И я склоняюсь пред Тобой челом,
Согбенный прегрешеньями в былом
И просветленный поздним покаяньем.
Я повтореньем истины грешу,
И оттого моя не легче участь,
Но я не царства Божьего прошу,
Мне б жизнь влачить, немного меньше мучась.
Не пребывать мне в райской тишине,
Причисленному к сонму вознесенных,
Среди безгрешных душ не место мне,
Мне место средь живых, но сокрушенных.
Я улыбаюсь, будто свету рад,
А про себя свою стезю кляну я,
Лицо мое спокойно, только взгляд
Горит, смятенье духа доказуя.
Со сладкою и горькою едой -
Перед собою я держу два блюда,
Держу перед собою два сосуда:
Один с отравой, с благостью другой.
Две печи есть: одна красна от жара,
Пока другая стынет без огня.
Две длани надо мною: для удара
И для того, чтоб отстранить меня.
На небесах два облака застыло -
Одно несет нам огнь, другое - град.
Тому, что будет, и тому, что было,
Две укоризны с уст моих летят.
Две жалобы летят незаглушимых -
В одной мольба, в другой укора знак.
И в сердце слабый свет надежды мнимой
И горькой скорби безнадежный мрак.
Два ливня хлещут: ливень стрел свистящий
И камнепад, грозящий всей земле.
Восходит солнце - жжет нас зной палящий,
Заходит солнце - нам темно во мгле.
Карающую занесешь десницу,
Я возмолюсь: "Казни меня скорей!"
Рука дарующая мне примнится -
Приблизиться я не посмею к ней.
Речь о грехе зайдет - приду в смятенье,
О святости - пойму свою вину.
Читать дальше