Михаил Штих - Зарытый в глушь немых годин - Стихотворения 1917-1922 гг.

Ты думаешь, – мужали мы и крепли?
Ты думаешь, – столетья были с час?
Весна, весна! Наш мир в крови и пепле.
Мы на тебя поднять не смеем глаз…

Весна. Ты бродишь сам не свой,
Чего-то нужно – до зареза.
И день – как будто над землей
Настлали ржавое железо.

Нет, я не верю – не могу –
Март месяц, а земля такая ж –
В развалинах, в крови, в снегу…
Весна, как ты ее оттаешь?

Послушайте, что это значит?
Опять все мысли – об одном…
Горючими слезами плачет
Весенний ветер за окном.

Мне хочется поверить в Бога
И хочется ему сказать:
– Смотри, я потерял так много,
Скажи мне, что еще терять?

Весенний ветер, ветер шалый,
Будь проклят, будь благословен. –
Твое безумье в горсть зажало
Все дни любви, разлук, измен.

Ну, кажется, нет понятней и проще, –
Всему есть конец. Еще. Повтори.
Кольцо бульваров. Трубная площадь.
Толпой бегущие вниз фонари.

Ну что же? Мы все увидимся скоро,
Как будет Суд за любовь, за грехи…
Ведь это рассвет и вымерший город,
В котором живут одни петухи.

В котором – одни петухи да вокзалы,
Охрипшие от похмелья разлук,
Где шарит, как вор, на путях и по залам
Застывший бред миллионами рук…

Мы эту ночь схороним прекрасно,
Споем отходную: «Смейся, паяц»…
…Still ist die Nacht, es ruhen die Gassen,
In diesen Hause wohnte mein Schatz.

Не надо сна. Я знаю и во сне,
Что память злей и мстительней, чем коршун.
Мне слишком больно думать о тебе,
Но позабыть еще больней и горше.

И на столе всегда передо мной
Как образ – море, Ай-Тодор и скалы…
А ты нашла ли новый берег твой,
Нашла ли то, что так давно искала?

Мы нынче все развеяны судьбой
По всей земле, как семена на пашне.
Прости, мой друг, я и теперь с тобой –
Такой далекой, близкой и вчерашней.

Вот я стою, так крепко руки сжав…
Одно осталось – погасив желанья,
Готовить зелье из целебных трав
Для братского холодного свиданья.

Так опять, опять ты хочешь жалоб?
Под смычком опомниться, кляня?
Весь огонь импровизаций шалых
Не зажжет ответного огня;

Весь огонь бессонницы. И в хламе
Старых песен что еще найти?
В полуночном поле за холмами
Даже звезды меркнут на пути.

В оглушенной звуками пустыне,
В том финале с окриком «Держись!» –
Буреломом стихнувшим застынет
Песнь, как ночь, и эта ночь, как жизнь.

День на исходе. Некуда убежать
От вечера, обыденного и плоского.
И хочется без конца, без конца играть
Осеннюю Песню Чайковского.

И хочется, чтоб кто-нибудь близкий душой,
Любящий мою печаль и улыбки,
Слушал и плакал вместе со мной,
Когда я плачу на скрипке.

Нет, не буду Осеннюю. И так тоска.
И так ни радости, ни ласки.
Слушайте! Я нашел, что надо было отыскать.
Слушайте! – Это нянины сказки. –

– Деточка, жила-была царевна
В государстве дальнем, у большой реки.
Отказала юная царевна Рыцарю,
пришедшему просить ее руки.

Рыцарь удалился, злобу затая.
Думал: нет, царевна, будешь ты моя.
И исполнил рыцарь свой лихой завет.
Год прошел – царевны больше в замке нет.

Увезли ее за море синее
Злые люди на сером челне.
Встало солнце над родиной в инее
И пропало в холодной волне…

– Ах, нянечка, какая страшная сказка!
Неужели же злые люди
Не отпустят ее никогда?
Нянечка! Я поеду за ней,
Чтоб она дома жила,
Чтоб ей больше не делали зла!
– Она уже умерла.

Не смейтесь! Ах, если б был хоть один такой,
Для кого я что-нибудь значу!
Прильнув к замолчавшей скрипке щекой,
О себе и царевне плачу.

Салям алейкум! Не плачь, не рыдай, –
Всё равно ты мне будешь – жена.
Ах, глаза твои – словно окна в рай,
Твой голос поет, как зурна.