Габриэла Мистраль - Избранная проза

Мистики, эта неслыханная роскошь рода человеческого, которую позволила себе нищая Кастилия, ушли или, по крайней мере, уходят, и теперь настало время нарушить это феодальное единство пейзажа, разбив его пограничными полосами кипарисов, можжевельника или кактуса на множество земельных участков.

Диктатура осознала вред изжившего себя исторического наследия и с решимостью начинает аграрную реформу. Это дело не пяти и не десяти минут. Долгому заблуждению долгое исправление. Испанский грех латифундизма шел настолько вровень с южноамериканским, что едва в Испании произнесли mea culpa, как тотчас же в Чили это было повторено с такой же искренностью.

Совесть моя, часто омрачавшаяся этим застарелым злом, в котором все мы имеем долю вины, успокаивается по мере того, как прибывает уверенность в том, что испанская раса и здесь и там будет не менее истовой в раскаянии, чем в грехе, ПОТОМУ ЧТО УМЕЕТ ДЕЙСТВОВАТЬ ТОЛЬКО С РАЗМАХОМ. Аграрные реформы у нас могут стать самыми дерзкими и амбициозными из всех, что претворяет в жизнь наше время, дабы смыть нашу вину перед попранным растительным миром.

25 ноября 1928 г.

Перевод В.Гинько

Немного о народе кечуа

На складчатых склонах центрального горного хребта Перу, в каменном амфитеатре, куда отвесно падает наипрозрачнейший андский свет, существовал в давние времена один из самых непостижимых, самых загадочных народов мира -- народ кечуа, который был самой сердцевиной Империи Инков. Несмотря на долгие и трудные изыскания ученых, и поныне мало что знают о происхождении кечуа, да и все еще теряются в догадках, каким образом менее чем за тысячу лет этот народ сумел организоваться и создать стройную государственную структуру, создать то, что называют чудом Инкской Империи.

Читая Инку Гарсиласо или Прескотта, веришь и не веришь: впрямь ли это подлинные исторические документы, настоящее научное осмысление индоамериканской яви или удивительная волшебная сказка времен Золотого века.

Этот народ -- мудрый и по-детски наивный, первобытный и технически одаренный, с имперскими устремлениями и в то же время миролюбивый -- черпал жизненную силу в своем собственном устройстве, а поэтическое восприятие жизни -- из двух источников, которые, по сути, сливаются воедино: поклонение небесным светилам и понимание Аристократического, вернее, Иерархического, как основы основ для всеобщего блага и процветания Империи. Боготворя небо, они сумели выстроить упорядоченную иерархическую цепочку астральных и атмосферных богов, а соседние племена в это время поклонялись животным и преспокойно пожирали человеческое мясо. Инки -- это, собственно, правящая аристократия, священнослужители и жрецы, - считали себя детьми Солнца, и весь их Пантеон, начиная со Звезды-Отца до Радуги и Молнии, говорит о глубоком осмыслении Небесного и Теллурического.

Несмотря на некоторую инфантильность, религия кечуа было более цельной и гармоничной, нежели у азиатских народов, за исключением индусов, создавших буддизм.

Империя Инков простиралась от нынешней Колумбии до Чили, с Тихого Океана к восточному краю Боливии и к изголовью Аргентины. Такое обширное пространство Империя обрела практически без войн. Инки завоевывали соседние индейские племена редкостной хитростью и почти отеческой доброжелательностью. Завоеватели обладали какой-то особой магией, которая им верно служила, когда Верховный Инка вместе со своей свитой наносил дружеские и торжественные визиты в близлежащие земли. Они приходили с тем, чтобы говорить повсюду о своем величии и мягкости имперской власти и расположить к себе соседских варваров. И те почти всегда добровольно присоединялись к инкам.

Как правило, дикарей сначала убеждали, а потом побеждали в этих походах. То есть, их побеждали словом, нежели оружием, тонкой политикой,

нежели силой.

Народ кечуа владел большинством нынешних профессий: земля, возделанная ими, давала такие урожаи, какие были нужны, чтобы кормить людей досыта. Площадь обрабатываемых земель была вдвое больше, чем при испанских правителях.

Этот кечуа, похожий на азиата, отличался поразительным терпением и трудолюбием. Он изобрел земледелие на террасах или земляных насыпях и таким образом заставил плодоносить в своем андском царстве скалы и скудные земли, какие по своей воле избрал для себя, вместо тучных тропических земель. Из-за любви к чистейшему воздуху и желания быть как можно ближе к небу, которому кечуа поклонялся, он презрел жаркую и чувственную низину.