Иоганн Гете - Собрание сочинений в десяти томах. Том первый. Стихотворения

И, сзывая
Все ручьи в объятья дружбы,
Он, серебряный, сверкает
На сверкающей равнине,
Так что реки на равнине
И ручьи, с холмов сбегая,
Радостно рокочут: «Брат!
Брат, возьми с собою братьев!
К старику отцу возьми нас,
В распростертые объятья
Океана —
В вечность, жаждущую тщетно
Всех обнять, кто к ней стремится.
Нас в пути песок пустыни
Пожирает, с неба солнце
Нашу кровь сосет, холмы нас
Превращают в пруд! Возьми нас,
Уведи нас, брат, с равнины,
Как увел ты горных братьев
С гор в объятия отца».

«Все ко мне!» —
И вот могучий,
Полноводный, целым кланом
Вознесенный, царь идет!
И в стремительном триумфе
Он дает названья странам,
Воздвигает города.
Нарастая в беге шумном,
Башен огненные кроны,
Зданий мраморных громады —
Все в избытке буйной силы
Оставляет за собой.

На плечах огромных Атлас
К небу взнес дома из кедра,
Над его главой со свистом
Треплет ветер сотни флагов —
Признаки его величья.

Так своих несет он братьев,
И детей, и тьмы сокровищ,
Бурно брызжущий восторгом,
В даль, где ждет Зиждитель нас.

Ты можешь, Зевс, громадой тяжких туч
Накрыть весь мир,
Ты можешь, как мальчишка,
Сбивающий репьи,
Крушить дубы и скалы,
Но ни земли моей
Ты не разрушишь,
Ни хижины, которую не ты построил,
Ни очага,
Чей животворный пламень
Тебе внушает зависть.

Нет никого под солнцем
Ничтожней вас, богов!
Дыханием молитв
И дымом жертвоприношений
Вы кормите свое
Убогое величье,
И вы погибли б все, не будь на свете
Глупцов, питающих надежды,
Доверчивых детей
И нищих.

Когда ребенком был я и ни в чем
Мой слабый ум еще не разбирался,
Я в заблужденье к солнцу устремлял
Свои глаза, как будто там, на небе,
Есть уши, чтоб мольбе моей внимать,
И сердце есть, как у меня,
Чтоб сжалиться над угнетенным.

Кто мне помог
Смирить высокомерие титанов?
Кто спас меня от смерти
И от рабства?
Не ты ль само,
Святым огнем пылающее сердце?
И что ж, не ты ль само благодарило,
По-юношески горячо и щедро,
Того, кто спал беспечно в вышине!

Мне — чтить тебя? За что?
Рассеял ты когда-нибудь печаль
Скорбящего?
Отер ли ты когда-нибудь слезу
В глазах страдальца?
А из меня не вечная ль судьба,
Не всемогущее ли время
С годами выковали мужа?

Быть может, ты хотел,
Чтоб я возненавидел жизнь,
Бежал в пустыню оттого лишь,
Что воплотил
Не все свои мечты?
Вот я — гляди! Я создаю людей,
Леплю их
По своему подобью,
Чтобы они, как я, умели
Страдать, и плакать,
И радоваться, наслаждаясь жизнью,
И презирать ничтожество твое,
Подобно мне!

Словно блеском утра
Меня озарил ты,
Май, любимый!
Тысячеликим любовным счастьем
Мне в сердце льется
Тепла твоего
Священное чувство,
Бессмертная Красота!

О, если б я мог
Ее заключить
В объятья!

На лоне твоем
Лежу я в томленье,
Прижавшись сердцем
К твоим цветам и траве.

Ты охлаждаешь палящую
Жажду в груди моей,
Ласковый утренний ветер!
И кличут меня соловьи
В росистые темные рощи свои.
Иду, поднимаюсь!
Куда? О, куда?

К вершине, к небу!
И вот облака мне
Навстречу плывут, облака
Спускаются к страстной
Зовущей любви.
Ко мне, ко мне!
И в лоне вашем —
Туда, в вышину!
Объятый, объемлю!
Все выше! К твоей груди,
Отец Вседержитель!

Эй, проворнее, Хронос!
Клячу свою подстегни!
Путь наш теперь под уклон.
Мерзко глядеть, старина,
Как ты едва плетешься.
Ну, вали напролом,
Через корягу и пень,
Прямо в кипящую жизнь!

Вот и снова,
Хоть совсем задохнись,
Надо в гору лезть!
Ну же, не медли,
Бодро и смело вверх!
Далеко, вширь и ввысь,
Жизнь простерлась кругом.
Над вершинами гор
Вечный носится дух,
Вечную жизнь предвкушая.

В сторону манит свернуть
Кровли тень.
На пороге девушка ждет,
И сулит ее взор отраду.
Пей! Мне тоже, девушка,
В сердце влей эту брагу,
Этот питающий бодростью взгляд!

Так! И живее в путь!
Видишь, солнце заходит.
Но до заката,
До того, как меня, старика,
Затянет в болото,
Беззубый зашамкает рот,
Завихляют колени, —