Алексей Цветков - Онтологические мотивы

другая вымысел была
она приснилась ночью
ее гранитная игла
стремглав струится в почву

там склад людей и между них
впотьмах вершат скитанья
друзья которых нет в живых
до скорого свиданья

трубил вечерами в отдельной
квартире присох к адресам
но шороха крови смертельной
однажды не выдержал сам

не вынес асфальта с плевками
автобусных трасс в пустоту
ячейки в кирпичном пенале
положенной даже скоту

снаружи где ветра каверна
к скупой пригляделся зиме
решая что лучше наверно
пропасть и не жить на земле

зима подступала к порогу
в глаза ледяная игла
и видит на север дорогу
где лезвием голым легла

сперва его жизнь опасалась
по снежной сбежать полосе
но сверху звезда оказалась
простая звезда как и все

пешком через всю индиану
онтарио вбок и в квебек
по тонкому меридиану
на север ушел человек

туда где медвежья телега
в космическом скрипе колес
и в ливне авроры тюленя
безжалостно ест эскимос

был мозг его мерзнущий занят
звездой а рассудок немил
он чувствовал что исчезает
но помнил что все-таки был

чем отличился
спутывал шелком личинку лечился
от несваренья
мысли в строке произвольным размером
стихотворенья
скудного смысла примером

смысл возникает
помня что нам для него языка нет
воем из окон
всей немотой прободающей стужу
куколкой кокон
яростно брызжет наружу

кровь перестала
течь в ручейках речевого кристалла
кукольный лепет
лужица мысли дарованной ордам
не уцелеет
смысл сохраняется твердым

тщетная щелка
треск по краям хрусталя или шелка
мучил годами
черная речь оплывет словно грим вся
в пору когда мы
вспомним и проговоримся

он говорит но это не слова
хотя предсмертно всякие приснятся
а словно бы материя сама
с поличным и принуждена признаться
так сбивчиво и грубо говорит
но судороги смысла тверже бревен
и головы угрюмый габарит
на фоне звездного огня огромен
или молчит но тишина кругла
нигде на память не загнешь угла

чьей речи дар навеки отняло
секрет логических словосложений
уже и неба нет ни одного
одна вода с дрожаньем отражений
он говорит но голос как без рук
ни выплеска наружу смысл внутри весь
и напряженьем опровергнут звук
того чей весь язык здесь взят на привязь
чей вулканический подпольный пыл
по склону пемзой пепельной оплыл

тьма роскошь где и раньше не светло
и ясность там где понято навеки
что это чаща только и всего
а не чудовищ адские набеги
не нам судить сумел или смогу
существованье телу не работа
и выстрел аристотеля в мозгу
и мирное жужжанье идиота
лишь сочетанье четырех начал
он говорит но лучше бы молчал

в эту зиму для нас не жалели льда
не дороже лед чем твоя вода
но ложится тяжко на провода
потому что твердый
от него вповалку на площадях
истуканы на бронзовых лошадях
о брусчатку мордой

забивали газеты внутрь мокасин
бились насмерть за мыло и керосин
на бульварах в бурю тела осин
как стекло звенели
жизнь была отложена на потом
притерпелись видно под хомутом
к бороне к зиме ли

нам и в пропасть очередь не тесна
тут сболтнул один что скоро весна
повязали тепленького со сна
не велят об этом
но запал нам в душу пример воды
нынче мы в мороз как она тверды
а растаем летом

нам не он один прочищал умы
мы откроем детям секрет зимы
мы осину спасем от полярной тьмы
воробья и кошку
а когда здесь лед разнесет дождем
все былые памятники найдем
на брусчатке в лежку

там наверное темно
но мы собираем игрушки и не боимся
а если боимся то совсем немного
нам обещали что скоро не будет страшно

мы собираем кукол и медведей
и все машинки даже поломанные
потому что жалко всех
мы собираем кубики которые разбросали
один под кроватью но там темно
туда лучше не смотреть

если собирать кубики правильно
то получится картинка белочка
или мяч или смешной клоун
но нам сказали что времени больше нет
и поэтому мы собираем как попало
только нигде не видно этого зайца
с оторванным ухом им уже давно не играли