Иоганн Гете - Герман и Доротея

«Можете их, не робея, продолжить, — она отвечала,—
Не обижаюсь нисколько, напротив, — еще благодарна.
Прямо так и скажите, ничуть я на то не обижусь:
Девушку ищете вы в услуженье к родителям вашим,
Чтобы в домашней работе и в поле им пособляла.
Вот и сочли, что я подходящей служанкою буду,
Так как приветлива нравом, вынослива и расторопна.
Попросту все вы сказали, и попросту вам я отвечу:
Да, я за вами пойду, так судьбой мне назначено, видно,
Долг мой исполнен, затем, что роженицу я возвратила
Близким ее и друзьям, к их довольству и радости общей.
Часть их уже отыскалась, отыщутся и остальные.
Всяк помышляет уже о дороге обратной, ведь этим
Тешить себя привык на чужбине каждый скиталец.
Я ж не хочу обольщаться надеждой обманчивой, зная,
Что за печальными днями такие же дни я увижу.
Узы судеб теперь расторглись, и кто же их снова
Свяжет, кроме нужды, неизбежно стоящей пред всеми.
Если бюргер достойный мне хлеб предлагает и в доме
Есть у него и хозяйка достойная, — что ж, я согласна:
Девушку-беженку разве оставит иначе злословье?
Да, я за вами пойду, но сначала вернусь я в деревню,
Воду друзьям отнесу и приму их благословенье.
Вместе к ним и пойдем, и они уж меня отдадут вам».

Радостно юноша встретил решение девушки доброй.
Но колебался, не лучше ль ей сразу же правду поведать.
Все же разумней — подумал — оставить ее в заблужденье,
В дом поначалу ввести, а там в любви и признаться.
И, золотое кольцо на руке у нее он увидев,
Ей говорить предоставил, вникая в каждое слово.

«Что ж, — проронила беглянка, — пойдемте. Молва осуждает
Девушек, что понапрасну так долго торчат у колодца.
Впрочем, приятно порой поболтать над журчащей водою…»
Встали они, и тут заглянуть потянуло их снова
В темную глубь водоема, и сладостный трепет объял их.

Девушка, словно очнувшись, схватила кувшины и молча
Вверх по ступеням пошла, и последовал Герман за нею.
Ношу ее разделить он хотел, но она отвечала:
«Тяжести легче нести, между ними храня равновесье.
Тот же, кто будет мне вскоре приказывать, вовсе не должен
Сам услужать. Ни к чему эти строгие взоры, как будто
Участь моя не видна мне. Всё женщине быть в услуженье;
Лишь услужая, она добивается в доме влиянья
И полноправной хозяйкой становится в нем постепенно.
Брату служит сестра, как служила родителям прежде,
Вечно она в суете: то туда, то сюда лишь и знает
Только подать, принести, да вдобавок сготовить иль сделать.
Благо, коль навык есть, с ним короче любая дорога,
Длинная ночь приходит короткому дню на подмогу,
Да и работа тогда не неволит, иголка не колет,
Ты, о себе забывая, всецело живешь для домашних!
Будущей матери все добродетели эти потребны
В час, как младенец разбудит и станет с больной, неокрепшей
Требовать пищи, к страданьям еще прибавляя заботы.
Тяготы эти и двадцать мужчин сообща не осилят,
Да и осиливать им ни к чему. Благодарность была бы!»

Так рассуждала она и с примолкнувшим спутником вместе,
Сад миновав, подошла неприметно к пустому амбару,
Где на току и лежала роженица: с ней находились
Дочки спасенные, обе — невинности образ чистейший.
Дверь не успела за ними закрыться, как тут же навстречу,
За руки двух малюток ведя, и судья появился.
Были они в суматохе утеряны матерью бедной,
И наконец удалось отыскать их почтенному старцу.
Милую мать увидав, заплясали от радости дети,
С братцем еще незнакомым тотчас же играть захотели
И, Доротею они обнимая, ласкались, и тут же
Хлеба стали просить и плодов, но прежде — напиться.
Девушка всех угостила водою: детей и больную,
Старших дочек, а также судья глотком освежился.
Каждый вдосталь испил, восхваляя отличную воду —
Щелочь ей вкус придавала, и шла она людям на пользу.

С тихою думой во взоре тогда Доротея сказала:
«Этот кувшин, дорогие, должно быть, уже на прощанье
К вашим устам подношу, напоследок их услаждаю.
Все же, в полуденный зной ледяным глотком освежившись
Или в тени у ручья обретя покой и прохладу,
Вы об участье моем вспоминайте, ибо ему вы
Больше, чем родственным узам, обязаны склонности сердца.
Мне же вовек не забыть доброты, проявленной вами.
С грустью вас покидаю. Но каждый теперь для другого
Не облегченье, а бремя, и все под конец разбредемся,
В чуждых краях осев, коль на родину путь нам заказан.
Видите, юноша здесь, заслуживший признательность вашу
Тем, что белье для младенца и пищу для взрослых доставил;
Он лишь затем и пришел, что меня понадеялся видеть
В достопочтенном, богатом родительском доме служанкой.
Я отказать не могу. Предназначена быть в услуженье
Девушка, если не хочет обузою стать для домашних.
С ним и пойду. Ведь по виду он добропорядочный парень,
Да и родители, верно, как люди с достатком, — не хуже.
С вами, соседка, прощаюсь. Да будет утехою вашей
Этот малютка, который теперь уже пышет здоровьем.
К сердцу его прижимая в пеленках из пестрого ситца,
Припоминайте с отрадой принесшего этот подарок
Юношу, что и меня одевать и кормить согласился.
Вы, — продолжала она, обращаясь к почтенному старцу,—
Мне заменили отца, и признательна вам бесконечно».