Николай Огарев - Стихотворения и поэмы

Гляжу на мир, мне современный,

Мне так же жалок круг людской,

Весь этот круг заговорённый,

Где каждый доблестный народ

Еще полнейший идиот.

Наш нескончаемый прогресс,

И потому недостижимый,

Похож на путь чрез длинный лес,

Безвыходный, неизмеримый,

Разбоя полный и чудес,

Где зверь большой, несокрушимый

Под песню старых, глупых слов

На бойню шлет простых скотов.

Война и кровь!.. Так вот предел,

Где стали мы с образованьем,

Где даже сохранился цел

Дух революций с их преданьем

Единства нацьональных дел

И всех языц размежеваньем,

Которых цели так дики,

Что царским жадностям с руки.

Война и кровь!.. Вот наш привал,

Где, как в чаду былых столетий,

Опять народ рукоплескал

С избытком чувств и междометий,

Где старый прусский генерал .

И император, счетом третий,

Все оттого так и сильны,

Что люди глупы и скверны.

Война и кровь!.. И много лет

Или веков в резне безумной

Еще пройдут... Надежды нет!

В потемках смрадных дракой шумной

Заменят люди мир и свет,

Не нужен им исход разумный

И человек рожден холоп,

Любовь к свободе есть поклеп.

Все это выражаю я,

Быть может, очень прозаично,

Лишь было ясно бы, друзья,

А там будь плохо, будь отлично...

Да и не ищет речь моя,

Чтоб муза пела в ней антично,

А сердца боль так велика,

Что к слову просится тоска.

Всемирный шум, всемирный шум,

Германо-римский люд великий,

Многоболтливый Аввакум,

Снаружи гладкий, в сердце дикий,

Не ты моих властитель дум!

Твои затверженные крики

Нейдут твоим пророкам вслед,

И мира нового в них нет.

3

"Что ж сладко вашему уму?"

Меня вы спросите. - "Россия?

Мы, к сожаленью моему,

Не справились с времен Батыя",

Скажу я также в эту тьму,

Как говорил во тьмы былые.

"Да! Но тогда жил царь-отец,

А этот добр и молодец".

Да будет жирен ваш обед

И крепок храп на сон грядущий,

Вы верите?.. Так вам и след,

Спасаем верой муж имущий,

Но не спасут народ от бед

Ни пошлый лоб, назад идущий,

Ни пара истуканных глаз,

Где мысли луч давно погас.

Вы верите, что юный царь

Есть, так сказать, освободитель?

Мужик, который раб был встарь,

Закабаленный стал платитель

И нищ, как был во время бар,

А царь, отечества спаситель,

Крестьянскую понюхав кровь,

Сам на дворян оперся вновь.

Вы дворянин, вам в жизни пир

Всегда был нужен и приятен,

Холопствуйте! Чиновный жир

Не тяготит, не кажет пятен,

Да и за вас есть целый клир

Вам друг Катков, вам друг Скарятин,

Вы так подлы, что царь вперед

Опоры лучше не найдет.

Теперь же столько есть манер

Холопствовать с усердьем новым,

Позвать обедать, например,

Фон Комиссарова с Треповым,

Соцьяльных и иных химер

Быть палачом всегда готовым,

Да обругать казенный прах

В туманных тостах и статьях.

Пожалуй, вторить станет вам

Народ во мраке всех незнаний,

Народ - стихия в рост векам,

Основа лучших сочетаний.

Его я, верно, не предам

Позору горьких порицаний;

Он тот - как Слово говорит

Кто сам не знает, что творит.

Я верю, что народ один

Ячейка общей лучшей доли,

Но даст ли рост ей господин

Определить не в нашей воле...

А с вами, истый дворянин,

Позвольте не встречаться боле:

В вас так холоп с злодеем сшит,

Что ненавистен мне ваш вид.

4

Покинул я мою страну,

Где все любил - леса и нивы,

Снегов немую белизну,

И вод весенние разливы,

И детства мирную весну...

Но ненавидел строй фальшивый

Господский гнет, чиновный круг,

Весь "царства темного" недуг.

Покинул я родной народ,

Где я любил село родное,

Где скорбь великая живет

Века в беспомощном застое,

Где гибнет мысли юный всход,

Томит насилие тупое,

И свежим силам так давно

В жизнь развернуться не дано.

Тайком работа шла у нас,

Я ждал, я верил в перемену,

Как узник верит каждый час,

Что вот конец настанет плену...

Была ли вера - правды глас,

Иль призрак счастию в замену?

Но этой веры не иметь

Пришлось бы просто умереть.

Покинул я моих друзей,

Но и они мне изменили;

Они мне в гордости своей

Моих ошибок не простили,

Они от истины моей

Давно, слабея, отступили,

И вот мне с робкой мыслью их

Связей нет больше никаких.

Один мне друг остался цел;

К нему влекли меня желанья,

И мощь любви, и жажда дел,

Одни стремленья и страданья;

Им труд начатый чист и смел,