Александр Борисевич - Моя лирика. Годы летят…

Ни друг и не враг, я был просто — чужой.
«Не местный» — твердили мне грубо, в опаске.
Я понял: не выпросить снега зимой!..
Сибирский портрет, да жестокие краски!

Опять железная дорога…
Вагонный тамбур весь в дыму,
Горячий чай, лапши немного…
И стук колёс рвёт тишину.

А поезд вдаль меня увозит.
Там, позади: любовь и дом.
Но поезд мчит, меня не спросит,
Что нужно мне в краю другом?

Боюсь, что сам я не отвечу:
Зачем же снова еду вдаль,
Что потеряю, кого встречу?
Не знаю я! А очень жаль!..

Ты в жизнь мою вошла случайно:
Июль пылал, душа ждала
Прекрасных чувств. И я нечайно
Тебе дал повод — ты пришла…

Мы жили вместе, но не ярко,
Горел очаг семейный наш.
Ведь без любви совсем не жарко,
А даже холодно подчас!

Вот мы расстались, так спокойно,
Как будто паузу беря…
Ты — не моё! И я достойно,
Покинул мир, где ты была.

Как воздушный шар, лечу по свету,
Новые встречая города.
Я не буду следовать совету
В том, что жизнь — сплошная суета,
Что промчится молодости время,
Что один останусь, как всегда…

Пусть один останусь, мне не страшно!
Среди тех, кому так нужен я,
Нет, увы, того, кто так прекрасно
Ослепил бы, покорил меня!
Где ты, милая моя принцесса?
Может тут, где пролетаю я?..

Я не хочу, как чахлый конь,
Быть заарканенным в петле.
И не хочу возить в седле
Я просто так!
Не то, что боль
Мне это делать! Не хочу!
Да, вот такой, упрямый я!
Но жизнь сложна!.. И я молчу…
Катаю всех, кто даст зерна.

Наступит ночь, луна засветит.
А ты устанешь, ляжешь спать.
И я начну тебе читать
Где мальчик Кай, как Герду встретит.

Вот ты заснёшь. Тебя накрою.
И поцелую, дочь свою…
Как жаль, что я в другом краю!..
Грущу, малышка, слёз не скрою!..

Моя принцесса спит уже,
Закрыла маленькие глазки.
И пусть герои старой сказки,
Тебе приснятся, в добром сне!

Хочу любить тебя всегда!
Стараться, чтоб жизнь стала краше!
И твоё имя, сквозь года,
Произносить в любви, Наташа!

Я еду. Киров позади.
За перегоном перегон.
Полжизни я уже в пути,
Но всё не вижу свой перрон.

Опять железная дорога
Соединяет города.
Немного грусть, чуть-чуть тревога,
Мне душу режут иногда.

Молчу. Смотрю в своё окно.
И вновь граница: я — чужой!
А сердце шепчет всё равно:
«Приехал ты, к себе домой…».

Ни судьбы, не имени, ни флага.
Я один по ветру, словно лист.
Вновь стихами залита бумага.
Сплю под снегом и душою чист.

Что мне эти, скромные таланты?
Моё сердце одиноко ждёт…
Жизнь — театр. А мы — комедианты!
И я жду, что кто-нибудь придёт!..

Ни судьбы, не имени, ни флага.
Вновь стихами залита бумага.
Что мне эти, скромные таланты?
Жизнь — театр. А мы — комедианты!

Я один по ветру, словно лист.
Сплю под снегом и душою чист.
Моё сердце одиноко ждёт…
И я жду, что кто-нибудь придёт!..

Скажи, для чего мне, уменье писать?
Когда, в своей жизни, двух слов не связать!

О Сибири далёкой, печаль на душе.
Как тайгу не объять — не измерить печаль!
Не сложилась судьба, но былого не жаль!
Осознал, что ты — Родина, я лишь, уже…

Вдалеке от тебя, там, где юг, где моря.
Где когда-то я рос…, я в чужой стороне!
И один, средь людей, будто призрак во мгле.
Да, приехал сюда, но, похоже, что зря!