Эдуард Асадов - Судьбы и сердца

Детство прошло, умчалось,
Растаяло без следа,
А песня в душе осталась,
И, кажется, навсегда.

Несется собачья стая
Мильоны веков вперед.
И я, как в детстве, гадаю:
Куда они? Кто их ждет?

Какая их гонит тайна
Средь стужи и тишины?
А вдруг они там отчаянно
Ищут во тьме хозяина,
С которым разлучены?

Он добрый, веселый, звездный,
Но с очень дальних времен
Где-то во мгле морозной
Чудищами пленен.

В безбрежье миров и столетий,
Где не был ни звук, ни взгляд,
Он к черной гигантской планете
Магнитным кольцом прижат.

Там странные измерения:
Сто верст — только малый шаг,
Столетье — одно мгновение,
А озеро — жидкий мрак…

Чудища, плавая в реках,
И после, сушась на скале,
Звездного человека
Держат в пещерной мгле.

Столапые электриды —
В каждой лапище — мозг,
Внушают ему, чтоб выдал
Он все, что когда-то видел,
А главное — тайну звезд!

Как они загораются,
Стужу гоня с планет?
Чем они остужаются?
Как погасить их свет?

Так, молча и некрасиво,
Жуя студенистую тьму,
Волю свою терпеливо
Они внушают ему.

А он не дает ответа.
И только упрямое: SOS!
С черной, как мрак, планеты
Шлет светлому миру звезд!

Зов по вселенной несется,
И все, что хоть где-то живет,
Говорит: — Високосный год. —
Или: — Год активного солнца.

И только в бездонном мраке,
Где нет ни ночей, ни дней,
Огненные собаки
Мчатся еще быстрей!

Все ярче глаза сверкают,
Струной напряглись хребты,
И жаркие искры роняют
Пламенные хвосты.

Вселенная бьет клубами
Космической пыли в грудь,
И тонко звенит под когтями
Серебряный Млечный Путь…

Но сквозь века и пространства
Домчат они и найдут
Планету Черного Царства
И чудищ перегрызут.

Лапы — на плечи хозяину,
И звездный вздохнет человек.
Вот она, главная тайна,
Основа всего мирозданья:
В любви при любом испытанье
И преданности навек!

Невзгодам конец! Победа!
Гремите, звезд бубенцы.
Пусть волны тепла и света
Помчатся во все концы!

И вправо помчат и влево,
Неся серебристый гам.
И радостно вскрикнет Дева,
Поверить боясь вестям!

Рукою за сердце схватится,
Щекою прильнет к Тельцу,
И звездные слезы покатятся
По вспыхнувшему лицу!

Фантазия? Пусть! Я знаю!
И все-таки с детских лет
Я верю в упрямую стаю,
Что мчится за другом вслед!

Спадает с души все бренное,
Истории бьют часы,
Звенит серебром вселенная,
Летят по вселенной псы…

Горят причудливо краски,
И, как ни мудра голова,
Вы все-таки верьте сказке.
Сказка всегда права!

Ах, как мы нередко странны бываем!
Ну просто не ведаем, что творим:
Ясность подчас ни за что считаем,
А путаность чуть ли не свято чтим.

Вот живет человек, как игрок без правил,
Взгляды меняя, как пиджаки.
То этой дорогой стопы направил,
То эту дорогу уже оставил,
И все получается. Все с руки.

С усмешкой поигрывая словами,
Глядит многозначаще вам в глаза.
Сегодня он с вами, а завтра с нами.
Сегодня он — «против», а завтра — «за»…

И странно: знакомые не клеймят
Такие шатания и болтания.
Напротив, находятся оправдания.
— Сложность характера, — говорят.

Вот и выходит, что все идет:
Оденется пестро — оригинален,
Ругает политику — смелый парень!
Похвалит политику — патриот!

Противоречив? Ну и что ж такого —
Молодо-зелено! Ерунда!
А брякнет скандальное где-то слово —
Мы рядом же! Выправим. Не беда!

И вот все с ним носятся, все стараются,
А он еще радостнее шумит.
Ему эта «сложность» ужасно нравится.
Вот так и живет он: грешит и кается,
Кается снова и вновь грешит!

И ладно б так только в живых общениях,
Но сколько бывает и в наши дни
В науке, пьесах, стихотворениях
Пустой и надуманной трескотни.

Когда преподносят вам вместо симфонии
Какой-то грохочущий камнепад,
Вы удивляетесь: — Где же симфония?
Это же дикая какофония!
— Нет, сложная музыка, — говорят.