Иван Цуприков - Югорские мотивы - Сборник рассказов, стихов, публицистических статей

Но в глаза мужу посмотрит – все поймет: никто, кроме нее, не нужен. И оттаяла Марфа под мужниным взглядом. Стерпелось – слюбилось. Жить бы да жить. Да объявили всеобщую мобилизацию. Время тяжелое – война. Долгие проводы – лишние слезы. Собрала мужу нехитрый солдатский сидор. Зашлась в слезах свекровь, угрюмо стоял свекор, только желваки гуляли по осунувшимся небритым щекам. В последнее время он сильно сдал. То ли старая болезнь подкосила, то ли недоедание. Не больно сытно жили – война. Главой в доме осталась свекровь. На свекра нет надежды, угасал с каждым днем. Зиму перезимовал, а весной ушел вместе с растаявшим снегом.

Две бабы в доме – не густо. С Семена какой спрос? Как в деревне без мужика? Каждый день ходила Марфа на дорогу мужа встречать. Давила неизвестность. Почитай, год как последняя весточка была.

Ждала и дождалась…

Пришел Григорий с войны глубоким инвалидом. Полгода валялся по больничным койкам после тяжелого ранения. На поправку так и не пошел. Медицина была слабая – не сегодняшние времена. Списали подчистую. Еле до дому добрался. Но Марфа и этому рада. Живой – и ладно. С божьей помощью оправится.

Но и бог не помог. Почти пять месяцев с кровати не поднимался. Вернулась как-то с вечерней дойки, зашла в комнату мужа обиходить, а его бог прибрал. Отмаялся. Стояла у кровати холодного мужа. Думы бежали, обгоняя друг друга. Одна страшнее другой.

В наши времена ее сверстницы только размышляют о замужестве, а она уже вдова с семилетним сыном на руках.

С похорон зашел отец:

– Возвращайся, дочка, в родительский дом. Места всем хватит.

Посмотрела на отца – голова сплошь седая. Не обошла война и его избу. Двух сыновей забрала. Хоть здоровенные были детины, да желторотики еще. Даже смену себе не успели оставить. Только корни в землю пустили, твердо на ноги встали, а ростков не дали. Война подкосила.

Да слыханное ли это дело? Отец на сына, брат на брата – страшнее бойни нет.

Об этом ни писать, ни читать не хочется. А куда денешься? Из песни слов не выбросишь.

Может быть, Марфа и надумала бы вернуться к родителям, да свекровь в двери стеной встала:

– Единственная кровиночка – Семка. Изба новая, места хоть отбавляй. Живите, мне много не надо. Чем могу – помогу, ничем не обижу.

– Успокойтесь, мамонька. Куда мы от вас?

По щеке свекрови скатилась благодарная слеза.

Таежные деревни большими не бывают Двадцать, тридцать дворов – норма. Избы жмутся друг к другу, словно боятся нарушить бескрайний лесной простор. Достаток у всех примерно одинаков. Откуда богатству взяться?

Но встречаются семьи и позажиточнее. Там и крыша повыше, и заимка в тайге имеется. Коль сильных рабочих рук в доме много, то и приход лучше.

У Павла Порошина таких рук хватало. Сам мужик дюжий, да три сына под стать. Овдовел он рано. Парней сам на ноги ставил. Жена была женщина хрупкая, вроде и не деревенская совсем. Но трех мужиков на свет произвела, а вот девкой не разродилась. Два дня мучилась – все напрасно. Не зная заботы матери, к самостоятельности рано привыкаешь. Поэтому двое старших долго холостыми не ходили. Такие женихи нарасхват. Один за другим привели в дом жен. За детьми тоже дело не стало. Младший из братьев, Сергей, был призван на службу. Вернулся – в доме втрое прибыло. Каждый своей семьей. Отец все больше на заимке.

Погулял Сергей недельку, с девками побаловался. Девчонки деревенские скромные, стыдливые. С ними пошутишь – щеки загорятся рябиновым цветом. Невест хватает, хоть сегодня сватов засылай. Но ни одна на сердце не легла. Торопиться некуда. Парень не девка – срок не выйдет. Делу время – потехе час. С утра собрался на заимку к отцу, звал березовые веники ломать.

Парная – великое дело, И усталость дневную снимет, и здоровья придаст. От колодца отошла молодая женщина. Полны ведра воды. «К удаче!» – промелькнуло в голове Сергея. Поравнялись.

– Марфа, ты?

Женщина посмотрела недоуменно. Но потом узнала. Она помнила его еще подростком, но интереса никогда не проявляла. Четырьмя годами моложе был. Какой интерес?

– Здравствуешь, Марфа!

– Здравствуешь, Сергей.

– Как живешь, Марфа? Бабы сказывали, вдовствуешь?

– Вдовствую, да я ли одна.

Сергей не знал, как затянуть разговор. Но Марфа быстро распрощалась. О чем с холостым парнем разговаривать! По деревне слухи как эхо пролетят. Кругом глаза да глазки. Худая слава прилипнет – не отмоешься.

Встретились – разошлись. У Марфы и дум никаких, а парень покой потерял. Ночевать на заимке не остался, в деревню ушел. В деревне утро раннее. Чуть петухи – уже вставать. Пойло скоту готовить.