Иван Цуприков - Югорские мотивы - Сборник рассказов, стихов, публицистических статей

Где-то, знаю я, светятся окна,

Словно ждут, очень долго ждут:

Оживут немые полотна

И границы веков сотрут.

И на них, проступая мягко,

Всколыхнутся чьи-то черты.

Заиграет на платье складка.

И нелепей, смешней мечты

Не отыщешь и не откроешь,

Будто можно проникнуть вглубь

Тех столетий. И неба просинь

Ощутишь вдруг, и трепет губ.

И невольно пойдешь за ними

В те года, в те чужие века,

Где, терзаясь от ностальгии,

Дышат травы и облака.

И чужие судьбы приемля,

Будешь верен чьей-то любви.

Будешь ждать и просить прощенья,

Став свидетелем злостной молвы.

Будешь петь и рыдать,

Отрекаться и верить

И у гроба чужого молчанье хранить.

И одно будет свято:

Ты будешь здесь первым.

Первым станешь любить и казнить.

Где-то знаю я – светятся окна,

Словно ждут, очень долго ждут:

Оживут немые полотна

И границы веков сотрут.

Мне снится дом

В зеленом палисаднике

С резным окном,

Дверьми парадными.

В окошке том неяркий свет

Голубизной своею манит,

И твой истершийся портрет

Врезается навеки в память.

Твои глаза. Рук белизна.

Незащищенность, даже робость.

Кто ты? Возлюбленная иль жена?

Мне дорога твоя неброскость.

Мне снится дом

В рассветной сини

С резным окном,

Двором красивым.

В окошке том неяркий свет

Голубизной своею манит,

И твой истершийся портрет

Врезается навеки в память…

Ты говоришь: «Ну что ж, начнем сначала.

И что за горе – расставанье? Не беда».

А я кивала, а рука дрожала,

Сжимая ручку кресла. «А года?

Ну что ж жалеть, коль вышло так,

Сама подумай. Какой ты выход можешь предложить?

Не плачь! Пустяк! – и резко дернул на гитаре струны. —

Ведь это ж чепуха – взять и забыть!»

И я кивала: «Да! Ты прав, конечно.

Пусть лучше уж сейчас, а не потом», —

И теребила тонкое колечко,

И улыбалась непослушным ртом.

Забываю тебя. Снова дождь моросит,

И в полосках кривых потускневшие окна.

А старинный диван очертанья хранит

Наших тел. И твой шарф обречено под зябкими струями мокнет.

Забываю тебя. В зеркалах пустота, отрешенье.

Свет по комнатам без тепла.

Я другою стала, наверно,

А быть может, другой была.

Забываю тебя. Как ошибку, как непоправимость,

Как несбыточность. Странный итог.

Ты ушел, и земля накренилась.

Ты ушел. Может, просто иначе не мог?

Светлой памяти моего мужа

Я думала, что без тебя не буду жить.

А вот живу, и даже очень сносно.

И где-то позади остались весны,

Наполненные радостью любви.

Там, позади, остался целый мир —

С твоей улыбкой и твоей душою,

С дыханьем лета, с влажною листвою,

Где еще даже след твой не остыл.

Я думала, что без тебя умру.

А вот дышу, и даже улыбаюсь.

Весеннему цветенью удивляюсь

И пенью птиц счастливых поутру.

Лишь сердце отголоском журавлиным

Вдруг так забьется, что я задохнусь.

К холодному стеклу щекой прижмусь:

«Единственный, родной, любимый…»

Пусть остается все как есть:

Малиново застывшие закаты,

Заснеженный печальный лес,

Грозы нечаянной раскаты.

Моя рука в твоей руке,

Улыбка, взгляд и губ касанье,

И отраженное в реке

Недоуменное прощанье.

Хрупкая, нежная

Девочка прежняя

Где-то из прошлого

Выплыла бережно

И, улыбнувшись одними губами,

Молвила тихо:

«Ну что же, я с вами.

Только я, знаете ли, трусиха».

Руку дала очень теплую,

Мягко вскинула голову,

Ноги в туфельках стоптанных

Переставляя робко.

Счастье было огромно,

Хоть для других незаметно.

Хрупкую, нежную помню,

Только такую, наверно.

Быть твоею. До конца.

И не прятаться. Не прятать

Слишком бледного лица,

Улыбаться, а не плакать.

Быть твоею. Столько слов

Недосказанных прорвется!

Быть твоею! А любовь?

Вряд ли к нам она вернется.