Любовь Столица - Голос Незримого. Том 1

Зацветя мечтою смелою,
Дева спит – не спит – раскинется…
Грудь ее янтарно-спелая
Гроздью наземь опрокинется.

А найдет розоволикую
В травах юноша обещанный —
Обернется злою, дикою.
То девичьим сном завещано.

В небе зреют колосья закатные —
Золотые поля,
И пустеет жнитво необъятное —
Голубая земля.

На хлеба с утучненными зернами
Поднят радостный серп:
Их Жена полосами покорными
Обрекла на ущерб.

Гнется, колет, отпрянет – замается
Над обставшим врагом!
И горячей росой окропляется
Лик с малиновым ртом.

О, как желт ее плат, что на темени!
Больно видеть глазам…
Ей ли мерить взмах силы и времени —
Жрице, вшедшей во храм?!

В небе – злато. Уж нет его на поле!
Миг блаженный настал —
К груди щедрой, что стебли царапали,
Ртом младенец припал.

Над холмом – серебреет Медведица.
Сзади – стогны снопов.
Молоко благодатное цедится
Из священных сосцов.

Ты, о женщина, как Богородица,
Как земля, высока!
Жизнь тобой, полночревною, родится…
Так из века в века.

Апрелем хмéльным
Пьяна земля.
Весельем трельным
Гудят поля.

И отрок гордый
Идет за плугом
Запашным кругом,
Чертя в нем хорды.

Упружит бедра,
Смиряя ветр.
Он – пахарь бодрый
И геометр.

Удар мотыги
Могуч и част.
Лучатся миги —
Дробится пласт.

Пусть Бог расплещет
Весь жемчуг ливней,
Он лишь разливней
Кудрями блещет!

С улыбкой взора
И мышц игрой,
Он – дух Простора,
Полей герой.

Увялой розой
Закат опал.
Вернулись козы…
И он устал.

В молитве к лугу
Награды просит…
И луг выносит
Ему подругу.

Как зерна сильны,
Лежат в пыли…
Он – бог ковыльный.
Он – жрец земли.

Золотым бутоном лопнув, распустилось солнце.
Рано-рано. Избы дремлют. Легкий стук в оконце,

Щелк бича, – и мальчик смуглый, с сладостной зевотой,
Гонит стадо, залитое теплой позолотой.

И, как облаки, по лугу носятся барашки,
Принимают их копыта розовые кашки.

Мордой влажною коровы щиплют стебель сочный,
И от тел их пышет запах жаркий и молочный.

Ветер цедит колокольцев отзвон серебряный.
Ржет – играет жеребенок, вешней силой пьяный.

И холмами тают дали в сини необъятной…
Утро, солнце, люди, звери, запах, звуки, пятна! —

О земля! как ты могуча бытием зеленым!
Миром тварей, беззаветно, радостно влюбленным!

Их восторг живой таится в яйцах птиц болотных,
В грузных пестиках цветочных и в прыжках животных,

И в свирельном юном гимне, что, скругляя щеки,
Пастушок румяный зачал, лежа на припеке.

В час, когда деревьев листья
Сцепят вязь,
В алом небе черной кистью
Кружевясь,

На холме два силуэта
Манят взгляд.
Рама им – луга и лето.
Фон – закат.

В мураве один простерся,
Весь нагой,
С выгибом капризным торса —
Мальчик-зой!

Фреской – бич его под дубом
Вековым,
А свирель прижата к губам
Молодым.

У другого – милый профиль
И венок.
Сзади них цветет картофель,
Барвинок.

Сзади – в травах задремали
Их стада.
Сзади – в розовой эмали
Города.

Вот, зарей насквозь прострижен
Черный куст,
И на алом лаской сближен
Контур уст.

Любит он весь ярый полдень без движений
Пролежать во мху на животе,
Хоть свободны от одежд его колени
И не знают равных в быстроте.

Любит гордо, по-мальчишески, ленивясь,
В двух-трех нотках пробовать свирель.
Он – зверок, у стад посаженный на привязь,
Он – просторов пленник – отрок Лель.

Сладко мне тогда с возможностью лобзанья
Наклонять себя к его устам —
Увеличить, вновь уменьшить расстоянье —
Заманить, как мотылька, к цветам.

Иль, доверясь солнечным его объятьям,
На плече нагом полузаснуть…
Чувствовать, как рассерженный цепким платьем,
Рвет его, мою целуя грудь.