Валерий Кузьмин - В облаках ангел смотрит на всех… (сборник)

Раз арбуз и ананас развели базар на час,
Кто же слаще и сочней, кто желтей или
круглей?
Долго спорили, орали, ничего не
доказали.
Нож поставил приговор, и закончился их
спор.
И арбуз, и ананас полетели в унитаз.
Был арбуз, как огурец, ананас гнилой
вконец.

Банан и баклажан в коробках на базаре
Друг друга ненавидели давно.
Банан: «Я с дерева, я высоко, а мрази
Все на земле и синее говно».
Но баклажан не робкого десятка:
«Какое дерево – ты связка до поры,
Три дня лежишь и черен уж, как тряпка,
Как негр стал, и нет в тебе нужды».
От неча делать спорят и поныне.
А нам их спор решить и не дано.
Как доказать банану, что и синий
Имеет тоже желтое нутро.

Ворону в виноградник занесло и
понесло,
Ну и клевала, и клевала, клевать не
уставала.
Ей б в передых, она вперед,
Как будто кто-то отберет, не замечала,
Как сторож из ружья: «Бабах!»
И перья все в кустах, и головы не стало.

Мораль проста: не разевай хлебало,
Где много – не бывает мало,
Но, чтоб другим хватало.

Гном засадил горохом весь забор,
Боялся гном, что вдруг залезет вор.
Он думал, что, запутавшись в горохе,
Умрет он на последнем вздохе.
Горох на славу разрастался
И в высоту, и в ширину все завивался.
От радости у гнома голова
Ну, так, чуток заклинила слегка.
И так запутался в горохе, что не смог
И ни ногой, и ни рукой – вот так и сдох.

Мораль: не надо думать, что кругом
ворье,
Бывает пропадает и свое.

Однажды дыня на бахче
Под солнцем нежилась боками,
И в нежной дыниной душе
Мечты, как бабочки порхали.
Ей представлялось, что она
Не дыня вовсе, а колибри,
Летает плавно от цветка
К цветку и пьет нектары жизни.
И вдруг, как гром средь бела дня,
И чьи-то руки грузят в ящик,
И рядом дынина родня,
Таких же дынь в душе парящих.
И дынь-колибри – на базар.
Раз дыня ты, то ты товар.

Да очень прост, наверно, стих.
Под дыню можно на троих.

Ежевика наливалась, просто глаз
не оторвать,
Но однажды оборвалась, перезрела —
вот напасть.
Жалко ягодку такую (словно девушка
в соку),
Так и с девушкой бывает – перезреет и
ку-ку.

Ежик яблочко катил и уперся в елку,
Ежик был вообще дебил (ну, одни
иголки).
Нет, чтоб яблочек штук пять – на спину
и к норке,
Он одно вперед толкал, носорог
в иголках.

Суть до ужаса проста, ежик был наркоша.
Обкурился до хвоста, может и до носа.

Жаба к кочке приросла,
Впилась взглядом в комара,
Ждет, когда летучий гад
Прилетит на жабий взгляд.
Но комар «объехал» жабу
И вообще нарушил табу.
К жабе сзади подлетел,
Впился, сделал, что хотел.
Иногда, смотря вперед,
Выйдет все наоборот.

Зайчишка подкосить от армии решил,
Он и по жизни кос, но все косил,
То вижу, мол, одну сосну, ни две,
То, что-то помутится
в голове.
То, мол, морковь селедкой пахнет,
То жизнь его на сторону ведет.
То тянет не к зайчихе, а к лисе,
Ну, в общем, тронулся, – решили все.
Но тугодум-медведь не верил ничему:
«Так говоришь, одну ты видишь лишь
сосну?»
«Одну, одну, ну, нет другой сосны», —
Кричал косой и двинулся в кусты.
«Постой косой!» – схватил его медведь
И к соснам за уши повесил повисеть.
«Коль здесь одна сосна и их ни две,
Прижмись к одной, другой же нет
нигде».
Задергался косой меж двух сосен,
Но поздно – в армию пригоден он.