Эдуард Асадов - Стихотворения о любви

Ей было двенадцать, тринадцать — ему,
Им бы дружить всегда.
Но люди понять не могли, почему
Такая у них вражда?!
Он звал ее «бомбою» и весной
Обстреливал снегом талым.
Она в ответ его «сатаной»,
«Скелетом» и «зубоскалом».
Когда он стекло мячом разбивал,
Она его уличала.
А он ей на косы жуков сажал,
Совал ей лягушек и хохотал,
Когда она верещала.
Ей было пятнадцать, шестнадцать — ему,
Но он не менялся никак.
И все уже знали давно, почему
Он ей не сосед, а враг.
Он «бомбой» ее по-прежнему звал,
Вгонял насмешками в дрожь.
И только снегом уже не швырял
И диких не корчил рож.
Выйдет порой из подъезда она,
Привычно глянет на крышу,
Где свист, где турманов кружит волна,
И даже сморщится: — У, сатана!
Как я тебя ненавижу!
А если праздник приходит в дом,
Она нет-нет и шепнет за столом:
— Ах, как это славно, право, что он
К нам в гости не приглашен!
И мама, ставя на стол пироги,
Скажет дочке своей:
— Конечно! Ведь мы приглашаем друзей,
Зачем нам твои враги!
Ей — девятнадцать. Двадцать — ему.
Они студенты уже.
Но тот же холод на их этаже,
Недругам мир ни к чему.
Теперь он «бомбой» ее не звал,
Не корчил, как в детстве, рожи.
А «тетей Химией» величал
И «тетей Колбою» тоже.
Она же, гневом своим полна,
Привычкам не изменяла:
И так же сердилась: — У, сатана! —
И так же его презирала.
Был вечер, и пахло в садах весной.
Дрожала звезда, мигая…
Шел паренек с девчонкой одной,
Домой ее провожая.
Он не был с ней даже знаком почти,
Просто шумел карнавал,
Просто было им по пути,
Девчонка боялась домой идти,
И он ее провожал.
Потом, когда в полночь взошла луна,
Свистя, возвращался назад.
И вдруг возле дома: — Стой, сатана!
Стой, тебе говорят!
Все ясно, все ясно! Так вот ты какой?
Значит, встречаешься с ней?!
С какой-то фитюлькой, пустой, дрянной!
Не смей! Ты слышишь? Не смей!
Даже не спрашивай почему! —
Сердито шагнула ближе.
И вдруг, заплакав, прижалась к нему:
— Мой! Не отдам, не отдам никому!
Как я тебя ненавижу!

Когда на лице твоем холод и скука,
Когда ты живешь в раздраженье и споре,
Ты даже не знаешь, какая ты мука,
И даже не знаешь, какое ты горе.
Когда ж ты добрее, чем синь в поднебесье,
А в сердце и свет, и любовь, и участье,
Ты даже не знаешь, какая ты песня,
И даже не знаешь, какое ты счастье!

Те, кто любовь придумают порой —
Живут непрочно, словно на вокзале.
А мы любви совсем не выбирали,
Любовь сама нас выбрала с тобой.
И все же, если честно говорить,
То общих черт у нас не так и много.
Ведь все они, как говорят, от бога!
И ты попробуй их соединить!
Ну как тут склеишь: вспыльчивость и твердость?
Застенчивость — с уверенной душой?
Покорность чьим-то мнениям и гордость?
Любовь к вещам — со скромной простотой?
Чтобы с субботой слился понедельник,
А летний зной — с январским холодком,
Наверно, нужен сказочный волшебник
Иль птица с огнедышащим пером!
Но все твердят: «Волшебники на свете
Бывают только в сказках иногда.
Ну, а в реальной жизни — никогда!
Ведь мы давным-давно уже не дети!»
А мы с тобой об эти разговоры,
Ей-богу, даже и не спотыкаемся.
Мы слушаем и тихо улыбаемся,
И не вступаем ни в какие споры.
Что ж, мы и впрямь давно уже не дети,
У всех свои дела, и быт, и труд,
И все же есть волшебник на планете,
Он с нами рядом два тысячелетья.
Любовь! — Вот так волшебника зовут!
А если так, то чудо получается:
И там, где песней вспыхнула весна,
Все то, что было порознь, сочетается,
Различное — легко соединяется,
Несовместимость — попросту смешна!
Что нам с тобою разница в духовности
И споры: «Почему и для чего?»
Различия во вкусах или возрасте,
Все чепуха, и больше ничего!
Да, пусть любой маршрут предназначается,
И чувство в каждом разное кипит.
Но вот пришел волшебник, и сплавляются
Два сердца вдруг в единый монолит!
И пусть любые трудности встречаются
И бьют порой бураны вновь и вновь,
Буквально все проблемы разрешаются,
Когда в сердцах есть главное: ЛЮБОВЬ!

Как-то раз на веселом апрельском рассвете,
Пряча в сердце стесненье и светлый пыл,
Он принес ей подснежников нежный букетик
И за это признательность заслужил.
А потом под стозвонное птичье пенье,
Вскинув в мае, как стяг, голубой рассвет,
Он принес ей громадный букет сирени,
И она улыбнулась ему в ответ.
А в июне, сквозь грохот веселых гроз,
То смущенно, то радостно-окрыленно
Он вручил ей букет из пунцовых роз,
И она улыбнулась почти влюбленно.
А в июльскую пору цветов и злаков,
Когда душу пьянил соловьиный бред,
Он принес ей букет из гвоздик и маков,
И она покраснела как маков цвет…
Август — жатва эмоций для всех влюбленных,
Все, что есть — получай! Не робей, не жди!
И, увидев горячий костер пионов,
Она, всхлипнув, прижала букет к груди!
В сентябре уже сыплются листья с кленов,
Только чувства все радостней, как на грех!
И, под праздник симфонии астр влюбленных,
Она тихо сказала: «Ты лучше всех!»
Вот и осень. И негде уже согреться…
Голый сад отвечает холодным эхом…
И тогда он вручил ей навеки сердце!
И она засмеялась счастливым смехом…
И сказала взволнованно и сердечно:
«Знай, я буду тебя до конца любить!
И у нас будет счастье с тобою вечно!
Но цветы все равно продолжай дарить…»