Александр Артёмов - Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне

Мне тебя прельстить сегодня нечем —
Песня задушевная не в счет.
Над степным, над горным Семиречьем
Разыгрался ветер, снег идет.

Сад покрыт серебряной попоной,
На привалках облака висят.
Но, завидев ясность небосклона,
Петухи цветные голосят.

Значит, будет славная погода
И узор на стеклах расписной.
В декабре сорокового года
Снова пахнет в воздухе весной.

С полдня начинаются капели,
Ноздреватым делается снег.
Если б соловьи еще запели
Над страной семи студеных рек!

Поднять не в силах лап мохнатых,
Стоит у водопада ель.
Серебряная, в черных пятнах,
Меж валунов плывет форель.

Не страшно ей воды кипенье!
Поспорят с быстриной реки
В четырехцветном оперенье
Из тонкой пленки плавники.

Куда плывет? И что ей надо?
В равнину б заводи плыла.
Но по стремнине водопада
Форель взлетает, как стрела.

В горах, где вечный снег искрится,
Она не думает о том,
Что проплывает выше птицы
В потоке гневном и седом.

Такой воздушный, ломкий, яркий
На ветке удержался лист.
Он помнит ветра пересвист,
Пушистый снег, мороз январский.

Взлететь готовый к небесам,
Чтобы не видеть смерть растений,
Он не упал на землю сам —
Один встречает день весенний.

Набухли почки, и смола
К нему, вскипая, потекла,
И дрогнул лист, весну приемля.

Другая жизнь кипит у крон,
И, уступая место, он,
Как мотылек, спорхнул на землю.

Прошлой ночью вокруг месяца
Было желтое кольцо.
Нынче злая вьюга бесится
И швыряет снег в лицо.

Замело тропинки узкие,
Все дороги замело,
И мороз в просторы русские
Бросил синее стекло.

Мимо дымных, ладно срубленных,
Хлебом пахнущих домов
Земляки в тулупах дубленых
Шли в буран без лишних слов.

Шел обоз. Копыта цокали,
Пели скаты у саней.
«Земляки мои, далеко ли
Вы торопите коней?

Что ни дальше, тем морознее
И убродней зимний путь.
Вы устали, время позднее,
Не пора ли отдохнуть?..»

Ударяя рукавицами
О тулуп, сказал старик:
«Не должны остановиться мы,
А поедем напрямик. —

И взглянул вперед спокойно,
Щелкнул смерзшимся бичом. —
Вещи теплые для воинов
Красной Армии везем!»

Путь счастливый вам, товарищи!
И в разгар родной зимы
Нас зовут войны пожарища —
Сокрушаем немцев мы!

Я друзей обманывать не стану,
Сердце не грубеет на войне:
Часто дочь трехлетняя Светлана
Мысленно является ко мне.

Теплая и нежная ручонка
Норовит схватиться за рукав.
Что скажу я в этот миг, ребенка
На коленях нежно приласкав?

Что нескоро я вернусь обратно,
А возможно, вовсе не вернусь…
Так закон диктует в деле ратном:
«Умирая, все-таки не трусь!»

Может быть, в журнале иль газете,
Что хранили быль наших времен,
Дочь моя, читая строки эти,
Гордо скажет: «Храбро умер он!»

А еще приятней, с нею вместе
Этот стих короткий прочитав,
Говорить о долге, славе, чести,
Чувствуя, что был тогда ты прав.

Я друзей обманывать не стану,
Сердце не грубеет на войне:
Часто дочь трехлетняя Светлана
Мысленно является ко мне.

Над головою пуля просвистела;
Шальная иль прицельная она?
Но, как струна натянутая, пела
Пронизанная ею тишина.

Меня сегодня пуля миновала,
Сердцебиенье успокоив мне,
И тот же час в лесу закуковала
Веселая кукушка на сосне.

Хорошая народная примета:
Нам жить сто лет, напополам деля
Всю ярость бурь и солнечного света,
Чем так богата русская земля.

С суровым озабоченным лицом
Он у сосны надламывает ветку.
Сегодня ночью уходить в разведку,
Искать «язык» за Северным Донцом.

Сегодня ночью…
А пока что синий
В бору сосновом шел на убыль день.
И в чаще, смешивая четкость линий,
Ложилась фиолетовая тень.