Гарик Сукачёв: Внезапный будильник (сборник)

Она уехала в Химки.

Он был из глубинки,

Она – из Москвы.

Но теперь и она из глубинки.

Борец за свободу сел в самолет

В порту «Шереметьево-2».

На белой карете умчалась она

Туда, где никогда не болит голова.

Свобода! Этот дурманящий запах.

Свободный дух обоняют носы.

Строи диссидентов восьмидесятых

Следуют в сторону колбасы.

Прощайте, герои.

Он любил повторять:

«Нужно все изменить!»

Он умел ненавидеть.

А она не могла, потому что

Умела только любить.

И когда он орал ей

О том, что страна

Давно захлебнулась в крови,

Ей было страшно, потому что она

Была из можайской семьи.

Свобода! Этот дурманящий запах.

Свободный дух обоняют носы.

Строи диссидентов восьмидесятых

Следуют в сторону колбасы.

Прощайте, герои.

И он уехал в Париж.

Она уехала в Химки…

В руках моих сердце –

Озябшая птичка.

На грешной душе

Черной кошкой

Свернулась печаль.

Слова холодны, как сталь.

Златой колокольчик смолк,

Но, как ни странно, горит огонек.

Непокоренная вера в добро,

Непокоренная вера,

Непокоренная вера в добро,

Непокоренная вера.

Ты хочешь ударить еще раз,

Отчего же так больно?

Но душа еще помнит

Былую прекрасную боль.

Эй, брат,

Что случилось с тобой?

Я знаю, ты не заколдован.

Эй, что случилось с тобой?

Что случилось с тобой?

Непокоренная вера в добро,

Непокоренная вера,

Непокоренная вера в добро,

Непокоренная вера.

Эй, что случилось с тобой?

Эй, что случилось с тобой?

Видишь – горит огонек?

Видишь – кружит мотылек

Над беззащитным,

Сжатым в ладонях теплом?

Над светлым огнем.

Над светлым огнем.

Непокоренная вера в добро,

Непокоренная вера,

Непокоренная вера в добро,

Непокоренная вера.

Напои меня водой

Твоей любви,

Чистой, как душа младенца.

Прилети ко мне стрелой.

Восхитительной стрелой

В сердце, в сердце.

Я читаю твой шифр,

Скрытый в словах

На бледном, бумажном листе.

Я закрываю глаза

И чувствую ветер,

Забытый тобой

На песке.

Ты видишь, как пляшут огни

Индейских костров

На лицах вождей

Умерших племен.

Там, где сомкнулся круг,

Где волос пронзило перо,

Я танцую танец огня.

Погляди на меня и белым крылом

Птицы Сирин коснись ручья.

И Рассвет поцелует Зарю,

А Заря разбудит свирель и позовет меня.

Я слышу твой звук, чувствую запах твой.

Я сплетаю сеть из пугливых нот,

Чтоб ловить твой смех.

Сидит сантехник на крыше,

Он видит много чего:

Он также многое слышит,

Но песня не про него.

Сидит сантехник на крыше,

Считает выручку дня.

Он свежим воздухом дышит,

Он не боится меня.

Сидит сантехник на крыше,

Сидит и думает:

«Да! Ух, мне бы водные лыжи,

Эх, я бы точно тогда

Поехал к синему морю,

Там очень много чего.

Я там с волною поспорю».

Но песня не про него.

Сидит сантехник на крыше

Под одинокой звездой.

Он держит водные лыжи,

Ему не надо домой.

В его кармане деньжищи,

Что можно много чего…

На эти честные тыщи,

Но песня не про него.

Ты похожа на блюз,

В ритме белого кайфа,

С головою гуся и глазами совы.

Ты равна по уму Перочинному найфу,

Я тебе подарю

Два кармана травы.

О! Моя маленькая бейба,

Побудь со мной.

О! Моя маленькая бейба,

Я – твой playboy.

О! Моя маленькая бейба.

Не покидай меня.

О! Моя маленькая бейба,

Ласточка моя.

Ты выходишь опять

На ночную работу.

Я иду за тобой,

Как послушный клиент.

Ты стоишь у дверей

Освещенного дота,

И уводит тебя

Пожилой претендент.

О! Моя маленькая бейба,

Побудь со мной.

О! Моя маленькая бейба,

Я – твой playboy.

О! Моя маленькая бейба,

Не покидай меня.

О! Моя маленькая бейба,

Ласточка моя.

Дорога под землею,

Дорога под землею,

Дорога под землею.

Дорога под землею

В ступени и в стены.

Дорога под землею

К норам железных кротов.

Я так хочу опять заблудиться.

Я бритвой войду в эти вены.

Я обожаю вдыхать этот кислый запах

Мертвых цветов.

Дорога под землею

К норам железных кротов.

На левой руке наколка «Валя»,