Демьян Бедный - Том 1. Стихотворения 1908-1917

Писал сие послание –
Подтянутой губернии,
Уезда Терпигорева,
Пустопорожней волости,
А той деревни Босовой
Мужик Яким Нагой.

Богачи везде шныряли,
Даром часу не теряли, –
Разослав своих послов,
Не жалели сладких слов.
На Дону от них посольство
Бьет челом за хлебосольство:
«Ой вы, бравые донцы,
Боевые молодцы!
Окажите вы нам дружбу,
Сослужите вы нам службу,
Помогите сбить рога
У проклятого врага,
У немытой, черной голи,
Что кричит: земли и воли!
День упустим – не вернем.
Голь наглеет с каждым днем.
Не поставьте ей преграды, –
Сами ж будете не рады!»
   Отвечала старшина:
   «Ваша голь хотя страшна,
   Нам своя страшнее вдвое.
   Но правленье войсксвог
   Все ж в руках у нас пока.
   Ладно: будут вам войска!»

   Товарищ дорогой,
   Согнись дугой,
Подставь покорно спину:
Так подобает «гражданину»,
   Стоящему за «временную власть».
   Хлебнув свободы всласть,
   Остепенись маленько:
Освобожденье ты отпраздновал раненько.
Нет, милый, нам с тобой свобода не с руки.
   Обидно – не обидно,
   А по всему, брат, видно,
Что путь для нас один: в казачьи батраки.

   Теперь смекай-ка:
   Жила-была нагайка.
   Не говоря про старину,
   Совсем недавно
   Нагайка славно
   Стегала спину не одну.
На царский зов она всегда неслась охотно,
Чтоб вольный дух унять в народных бунтарях,
   Зато самой при всех царях
   Жилося ей весьма вольготно,
   Не то чтоб, скажем, там какому батраку
             Аль мужику,
   Спадающему с тела
   У своего куриного надела.
Но вот мы дожили до радостной зари:
   Верх взяли бунтари!
   Свалив грабительскую шайку,
Почал народ судьбу устраивать свою
И голытьбу сзывать в единую семью.
   Да позабыл, вишь… про нагайку!
   Нагайка ж исстари «вольна»,
И волю понимать способна лишь она.
Свободой новой ей мозгов не затуманить,
И вправе потому она «дуван дуванить»,
   Судить нас, бедных, и рядить,
   То-бишь – «порядок наводить».
   Что ж? Это дело ей не внове!
   Но… все ль нагайки наготове,
   Чтоб двинуться в поход
   На трудовой народ?
Не атаман ли тут толкует с атаманом,
Как войско с толку сбить предательским обманом,
«Казацкой вольностью» и мусором «свобод»?

   Казаки, грустная моя побаска эта
Ужель останется без братского ответа?
Казаки, вам пора, пора глаза открыть:
Кто подбивает вас на Каинову прыть?
   Родные братья наши,
Вы не разделите с богатым общей чаши.
   У трудового казака
Ввек не поднимется на бедный люд рука.

«Что нам в пользу – то и гоже.
А попы ведь сила тоже! –
Порешили богачи. –
Две пудовые свечи,
Аналойчик да икона
Да духовная персона…
„От Матфея“ там „глава“…
Про смирение слова…
Раз писанье – значит, свято,
Люди ж верили когда-то…
Так попробуем теперь…»
Богачи стучатся в дверь
К архипастырю Андрею,
Из Уфы архиерею:
«Архиерей наш, архиерей,
Спаси нас, грешных, от бунтарей.

   Трещит Расея!
   Прошло блаженство.
   Одна надея
   На духовенство,
На дым кадильный из алтарей.
Спаси нас, грешных, отец Андрей!

   Нам без лазейки
   Спасенья нету,
   Две-три статейки
   Дай нам в газету,
Чтоб в назиданье простой толпы
Могли читать их в церквах попы!»

   «В оковах пастырь…
   В разброде стадо…
   Целебный пластырь
   Сыскать нам надо,
Чтоб злую рану закрыть скорей», –
Рек, прослезившись, отец Андрей.

   И, ощутивши
   Прилив отваги,
   Скорей схвативши
   Кусок бумаги,
Стал он «Биржевке» строчить статью,
В высоком стиле галиматью:

   «Не надо злобы!
   К чему бунтарство?
   Нам надо, чтобы
   Окрепло царство,
Борьбы знамена в архивы сдать,
Да осенит нас тишь-благодать.

   Без отреченья,
   Без примиренья,
   Без подчиненья
   И без смиренья
Не избежать нам лихой беды!» –
Твердил епископ на все лады.

   Коря сноровку
   Социалистов,
   Стриг «под Биржевку»
   Евангелистов.

Ведь это ж, отче, простой обман?!
Опять с амвонов пускать туман?