Николай Векшин - Басни

Хряк Боров влез на картофелеуборочный комбайн, как на танк, и крикнул: «Долой ишаков и ослов! Да здравствует свободная эксплуатация и новый порядок! Даешь, понимаешь, законную демонократию!»

Животные услышали звучное красивое слово «эксплуатация». Они давным-давно его не слыхали и поэтому забыли, что оно – синоним слова «ярмо». Их порадовало, что эта самая «плуатация» будет свободной, новой и порядочной. Еще они услышали – «демократия». Это слово было совсем ново и потому особенно привлекательно. Тем более, что будет охраняться законом. Толпа восторженно ответила Борову громогласным троекратным «ура!» и возгласами «да здравствует!» и «даёшь!»

Во главе Двора оказались свиньи, возглавляемые боровами, хряками и каплунами. Политическим предводителем стал хряк Боров, а экономическим – свин Даргай, который был самым толстым среди жирных. Оба провозгласили, что жить надо по-новому – по свински, а ещё лучше – по волчьи, на забугорный лад, и тогда, посередь конкуренции неограниченных свобод и рыночных состязаний, наступит полное всеобщее изобилие.

Началась радостная свинская жизнь. Каждый имел право ухватить себе жирный кусок общественного пирога. Хряк Боров был щедр: «Берите столько, сколько сможете унести! Забирайте всё, мне не жалко!» Возник ажиотаж расхищения общедворовой собственности. Каждый тащил себе нужное и ненужное, при этом яростно ссорясь, выхватывая у других и даже вступая в драку. Боролись за каждый колосок, за каждую корочку хлеба, за каждый глоток воды. Растащили по своим отдельным углам и закуткам все грабли, лопаты и даже веники.

Львиную долю отхватили себе свиньи (львы жили за бугром, а посему не имели права участвовать в дележе дворовой собственности). Пользуясь услугами ловкого Рыжего Кота по имени Байсуч и прикрываясь им, как шапкой-невидимкой, свиньи шустро приватизировали себе в собственность не только корыта и лужи, но также луг, пашню, речку, сенокосилку, тракторный парк, электростанцию, все дворовые постройки (включая Хозяйский Дом) и даже забор.

Теперь каждый, кто хотел пастись на лугу, был обязан платить свиньям дань. Каждый, кто собирался искупаться в речке или луже, должен был заплатить налог. Каждый, кто включал лампочку в коровнике или сарае, попадал в долговую кабалу.

Свиньи приказали называть себя не товарищами, а господами. «Хряк Гусю не товарищ, а господин», – такой транспарант появился однажды над огороженным загоном гусей. Некоторые животные возмутились: «А почему только свиньи стали господами?! Мы тоже хотим!»

«Объявляю отныне господами всех!» – тут же милостиво отреагировал Боров. Резво подпрыгнув, он повернулся к толпе задом и заторопился скорей к большому корыту, опасаясь как бы сородичи, радостно хрюкая, не слопали без него весь питательный корм.

Стали все дворовые называться господами. Общались друг с другом примерно так: «Госпожа Свинья! Как Вам не противно кушать картофельную шелуху!» – «А Вам, госпожа Курица, не зазорно ли ковыряться в г@вне?» «Господин Конь! Почему Вы всё время ржёте, как мерин!?» – «Не гоготать же мне, госпожа Гусыня, как Вы!»

Многим животным не понравились свинские порядки. Они вспомнили те сытно-скучные времена, когда за главного был Конь Леонид. Теперь стало казаться, что тогда было гораздо лучше. Хотелось той же стабильности и защищенности. Но вокруг процветали вакханалия и разбой. Начался неуправляемый массовый бандитизм, сопровождающийся поножовщиной, кровопусканием и отстрелом. По ночам Двор вообще становился похож на скотобойню.

Кроме того, начался голод. О былом вынужденном большом посте (при Горбатом Осле) дворовые вспоминали с умилением. Кони, козлы, овцы, бараны и другие травоядные выживали кое-как, питаясь лебедой и крапивой. Пернатым стало совсем невмоготу: во Дворе не осталось ни единого зёрнышка, даже в навозе. Куры клевали собственные какашки; утки и гуси пытались вырыть из земли червяков, но из-за засухи червяки были дохлые и тухлые.

Вскоре многие животные стали недовольны чрезвычайно. Они воинственно построились в колонну, развернули транспаранты с надписью «Хотим взад!» и двинулись к помосту, чтобы устроить митинг несогласных.

Но Боров с Даргаем не дремали. Оказалось, что Даргай заранее собственноручно прикормил целую армию лебедей. Боров попросил Генерала Лебедя защитить народившуюся свободу от её душителей, среди которых особенно нагло вели себя гуси и утки – исконные враги лебедей. Генерал Лебедь крякнул афоризм: «Беспорядок – это одна из форм хорошо организованного порядка». И руководимые им бронесеялки дали прицельный залп импортным шрапнельным горохом по митингующим. Перепуганные утки и гуси тут же с кряканьем и гоготом разлетелись кто куда. Остальные животные разбежались.