Юрий Горюнов - В том краю небес

Мнишь, что ты охотник по судьбе
И на мир в прицел глядишь с улыбкой,
И не замечаешь в стороне,
Как судьбе скривило рот ухмылкой.

Ищешь жертву, что б ее загнать?
Сам же осторожность ты теряешь.
Хмель азарта гонит, чтобы взять
Жертву на прицел. Но забываешь.

Территория свободна для стрельбы.
Каждый здесь охотник, он же жертва.
Мы не знаем правила игры.
Судьбы их меняют – это скверно.

Попадаешь сам в чужой прицел.
Оказалось, правила сменили
Лишь мгновение назад ты был так смел,
А теперь ты жертва – так решили.

Кто решил? Да, вот на том балу
Наших судеб в жизни тронном зале.
Там, где судьбы делают игру.
Жаль, что правила писать нас не позвали!

Не могу сказать, как случилось так,
То ли наяву, то ли в страшных снах
Оказался я, там, где полный мрак
Не пойму, где я и в каких местах.

Только вижу я, предо мной стоит
Словно тень моя, как печален вид.
Понял сердцем тут, то судьба моя.
Та над кем порой насмехался я.

Посмотрела вдруг взглядом брошенной,
И ушла тропой запорошенной.
Одиноким стал вмиг не погодам.
Бросился за ней, по ее следам.

Шел дорогой я по следам судьбы.
Ноги стер по ней я все до крови.
Но не вижу я и конца пути,
Прегражден мне путь вдруг воротами.

На воротах тех, не видать замка.
Стал стучать я в них от отчаянья.
И напала вмиг на меня тоска,
Что идет судьба неприкаяна.

Долго я стучал, не жалея сил
Слезы от души заливали крик.
Угрожал я им и добром просил,
И услышал тут резкий ржавый скрип.

Отворили мне, так, что сам не рад.
И застыл мой крик на сухих губах.
И хотел бы я побежать назад,
Но к ногам моим прицепился страх.

Предо мной стоит баба старая.
Все скукожена, опрыщавлена.
С недобром глядит, морда хитрая,
Словно кем-нибудь, осчастливлена.

Что грохочешь ты, к нам не званный гость
Ей в ответ молчу, словно в горле кость.
Вижу за спиной я прокаженных
Искалеченных и изгаженных.

Рано ты пришел, не тебя ждала,
А твоя судьба стороной прошла.
Здесь не место ей, не ее беда
Искореженных судеб здесь изба

Я свой страх стряхнул с онемевших ног.
И помчался прочь, как я только мог.
Чтоб судьбу искать, что обиделась
Неужели все не привиделось.

Лишь ее догнал и упал пред ней.
Стал я землю есть, до травы корней.
Ты прости меня судьба грешного
Успокой меня безутешного.

И отчаянье больно сжало грудь
Не вздохнуть уже и не выдохнуть.
Слезы горькие по щекам текли,
Сохли на губах да не падали.

Подняла меня судьба от земли,
Чтобы дальше мы, снова вместе шли.
И иду за ней склоня голову,
Как мне без судьбы непутевому?

Свет померк, вдруг в глазах.
Может быть, то глаза лишь закрыты,
Или я в темноте
И на ощупь я дверь лишь ищу.
В темноте натыкаюсь
Руками на чьи – то я спины,
Кто идет впереди,
Но от злости на них не ропщу.

Я кричу «Расступись!
В темноте не ищу себе места!»
Вот заветная дверь,
Что за ней – мне не скажет никто.
Рву ее на себя
И колотится, бешено сердце.
Свет туманный в глаза
Бьет наотмашь. А как же еще?

Я шагнул за порог
Не под звуки дурного оркестра.
Понял я, где стою,
Но сюда не спешил никогда.
Оглянулся назад
И пока не захлопнулась дверца,
Прокричал от души:
«Подождите, мне рано сюда».

Вижу я, что стою
У стола канцелярского типа,
Где обычный чинуша
Смотрит дело мое и молчит.
И доска объявлений
С грехами моими открыта.
А листок, где достоинства
Просто упал и лежит.

Вижу я за забором
Деревьев всех райские кущи,
Но туда я не рвусь.
Жизнь грешна, значит, грешен и я
Разве только отведать
Дадут мне на вкус райской пищи
И прогонят обратно
Туда, где быть доля моя.

Но не мне, то решать.
За порогом двери мы все ровня,
Кем бы ни был при жизни,
Стоят все и участи ждут.
То ли в сад за ворота,
То ли в пропасть бездонную бросят,
То ли пряник дадут,
То ли чувствуешь мышцами кнут.

Не стремлюсь я в сады,
Не стремлюсь я и в адово пекло.
Я, пожалуй, пойду
И достоинств еще наберу.
Подожду, что б бумага
Грехов потихоньку поблекла.
И в свободное время
Я может быть, вас навещу.