Илья Чавчавадзе - Стихотворения и поэмы

И, поразив насильника в боях,
Сорвал он цепи с нашего народа,
И над страной, поверженной во прах,
Зажглась, как солнце ясное, свобода.

Он Грузию из множества частей
Опять слепил в одно большое тело
И возвеличил доблестью своей
Униженное звание картвела.

С тех пор твои, о Грузия, сыны,
Чтоб жизнь была привольна и богата,
Своих мечей не прятали в ножны
Под ненасытным взглядом супостата.

Пусть с четырех теснил тебя сторон
Коварный враг, но поднимались снова
Сыны твои, и, грудью отражен,
Враг удалялся с поля боевого.

Бывали дни, когда на твой призыв
Взвивались вверх народные знамена
И, юношей на бой соединив,
У рубежей вставали непреклонно.

Бывали дни, когда за честь твою
Смерть — даже смерть! — считалась счастьем. Даже

Соперничали воины в бою,
Кому погибнуть первому на страже.

А что теперь? В душе твоих сынов
Уж не горит огонь былых столетий,
И про дела отважные отцов
Не вспоминают нынешние дети.

………………………………………

Исчезла без следа былая мощь державы,
И доблестная жизнь, исполненная славы,
Заглохла, как река среди сухих степей…
Пусть не текла она дорогою свободной,
Истерзана борьбой и яростью бесплодной,
Но боль за родину была присуща ей.

Текла она вперед сквозь радости и горе,
То замирала вдруг, то ширилась опять.
Но зависть и вражда в бессмысленном раздоре
Родные берега старались подрывать.

И пали берега, обрушились твердыни,
И жизненный поток по воле темных сил
Десятками ручьев растекся по долине
И кровный труд отцов, бушуя, поглотил.

Настанет ли тот день, когда увижу снова
Страну, воскресшую для новых светлых дней,
Когда утихнет спор и крепкая основа
Соединит навек измученных людей?

Когда ручьи племен сольются воедино,
И, от последних бурь освобождая нас,
Могучая душа, достойная грузина,
С любовью осенит прославленный Кавказ?

Когда своим лучом священная свобода
Расплавит цепи зла и превозможет тьму,
И снова будет горд достойный сын народа,
Что он принадлежит народу своему?»

И в этот миг ударил в небе гром,
И дрогнул мир от яростного гула,
И, осветив ущелие огнем,
Передо мною молния сверкнула.

Громада туч полнеба облегла,
Долины, горы мглой заволокла,
Рванулся ветер, буря застонала,
И с высоты однообразных скал,
Где белый снег клубился и взлетал,
Послышался угрюмый рев обвала.

И светлое молчание природы
Сменилось адом, и казалось мне,
В сплошной хаос слились земля и воды
И ветер выл с громами наравне.

И я взглянул с тоскою на Казбек,
Но в воздухе уже клубился снег,
И заслонялась тучами вершина,
И старец, преисполненный огня,
Как светлый призрак, скрылся от меня,
Покинув опечаленного сына.

Но буря пролетела через миг,
И засияли горы в отдаленье,
И снова старец, древен и велик,
Предстал очам, как дивное виденье.

Склонив колена над родной землей,
Вздымал он к небу трепетные руки
И, горести исполнен вековой,
Молился в исступлении и муке:

«О матерь божия! Отчизна — твой удел…
Заступницею будь истерзанного края!
Прими, как жертву, кровь, которую картвел
Столь щедро проливал, в страданьях погибая.

Довольно этих мук для родины моей,
Верни моей стране стремление ко благу,
Даруй ей бытие далеких славных дней,
Вдохни в сердца сынов отцовскую отвагу!

О боже праведный! С молитвой на устах,
Картвелы прошлых дней не ведали покоя.
Прими как жертву ты их незабвенный прах
И отпусти грехи, искупленные вдвое.

Верни грузинам ты взаимную любовь,
Восстанови страну из праха разрушенья
И радугу твою живительную вновь
Яви как добрый знак грядущего спасенья!»

И распростерся пояс семицветный,
Венчая неба купол голубой,
И над страной печали беспросветной
Повеяло надеждою живой.

И грудь моя исполнилась блаженства,
И мрак сомнений навсегда исчез,
И не было на свете совершенства
Прекрасней этой радуги небес.