Михаил Светлов - Стихотворения и поэмы

Такая у него была порода,
Таким он негодяем был,—
Его всегда, в любое время года,
Сам Иисус Христос по морде бил.

Я у него вторые сутки дома,
Давай, хозяин, щедро угощай!
Не только что — мы 40 лет знакомы,
Ты собственность моя, мой негодяй!

Всё в юности произошло когда-то,
Всем незаметный, мне заметный след.
С юнцами говорить мне трудновато,
Ну, а тебя я знаю сорок лет.

Не выдержал ты с жизнью поединка,
Преувеличил человека власть…
И вспомнила холодная снежинка
О том, что теплой каплей родилась.

Я счастлив у поэзии во власти,
Она и я — принадлежим труду.
В мир разноцветных радуг, в царство счастья,
Я негодяя за руку веду.

Обоих нас бессмертье ожидает,
Я у суда пощады не молю…
Меня всегда читатель оправдает:
Не виноват я, что людей люблю.

Не знаю, был я трусом или смелым,
Не знаю — знаменит, не знаменит?..
Когда родился я, листва шумела.
Она увяла? Нет, всегда шумит!

Я счастлив судьбою завидной —
Плыву я по волнам весь день,
Пусть берега даже не видно,
Меня провожает сирень.

Плыву на восток и на запад,
Всё волны и волны вдали,
Но всё же со мной этот запах —
Сиреневый запах земли.

Плыви же, стихотворение,
В немыслимое бытие,
Где женщины пахнут сиренью,
Где, может быть, счастье мое.

Сирень! Ты ничем не торгуешь —
Бесплатная юность моя!
И если ты не существуешь,
Я выдумаю тебя.

Нет, не в мире встреч, в краю прощаний,
Так живу я на краю земли,
Как давно женатые мещане
В мудрость с легкомыслием пришли.

Мы не молоды, но, кажется, не стары.
Полночь. Тихо. Трудится сверчок,
На столе бушуют самовары,
Создавая новый кипяток.

Искал я рифму на «Азизов»,
Нашел ее мгновенно: «вызов».
Но, к сожаленью, точно так
Его зарифмовал Маршак.
Рифмуйся же моя строка
Не хуже, чем у Маршака!

Капели падают с карнизов,
К друзьям весенний день приблизив,
Преследователь блюдолизов,
Лишен директорских капризов,
Под сенью творческих девизов,
Любитель бури, а не бризов,
Похож осанкой на маркизов,
Материал для Изогизов,
Свой темперамент не понизив,
Справляет юбилей Азизов.

Я думаю — моя строка
Точнее, чем у Маршака!

О, вдохновение рожденья!
Мне с ним знакомиться дано.
Ко мне является виденье:
«Я — слово, — говорит оно.

Везде я. В городе и в поле,
Могу шутить, могу всерьез.
Я — слово! И меня в подполье
С любовью Ленин произнес.

Я — слово. Дружат все со мною.
Я — человека впереди…»
О, слово русское, родное,
Ко мне почаще приходи!

С тобой и в горе и в веселье
Хочу всегда я рядом быть,
И опьяненье, и похмелье,
И землю с небом ощутить.

Пойду навстречу, а не мимо,
Будь это проза или стих.
Мне слово так необходимо
В кругу товарищей моих!

Пусть погиб мой герой.
Только песня доныне жива.
Пусть напев в ней другой,
И другие, конечно, слова.

Но в бессонное сердце
Стучатся всё так же упрямо
И надежда Анголы
И черная боль Алабамы.

Не нарушила юность
Своих благородных традиций,
И за песнею песня
В стране моей снова родится.

В песнях молодость наша!
Над нею не властвуют годы.
И мечтают мальчишки
О счастье далеких народов.

Пусть же крепнет содружество
Смелых. И в песне доносится пусть
И кубинское мужество,
И испанская грусть.

Вся жизнь моя — тяжелая проверка
Моих уже кончающихся сил.
Я молодых возил и в загс, и в церковь,
И, боже мой, куда еще возил.

Да, я таксист. Пути мои безмерны.
И каждый дальний путь мне недалек.
Вам кажется, я счастлив? Нет, неверно.
Моя трагедия — зеленый огонек.

Мне кажется, судьба мне приказала,
В пути не отдыхая никогда,
Нестись к осточертевшему вокзалу,
Откуда к счастью ходят поезда.

Да, я таксист. Пути мои безмерны.
И каждый дальний путь мне недалек.
Вам кажется, я счастлив? Нет, неверно.
Моя трагедия — зеленый огонек.