Игорь Соколов - Между женой и секретаршей. Прощание

Ах, ты девка моя, милая, родная,
Мамка нашей озорной малышки,
Пусти еще раз в лоно, дщерь земная,
И лоно запоет как птичка в книжке!

Извини, что овладел тобой на стуле,
Готов был овладеть тобой везде,
Вся земля жужжит как вечный улей,
Созидая нас из праха в темноте!

В прискорбном часе своей страшной смерти,
Я обнажен, и весь в тебя лечу,
Где в вечном таинстве сияет мое сердце,
И в твоем лоне я пою сродни ручью!

Зачем я прожил жизнь свою, Господь?
Ах, ты молчишь, ведь я еще не прожил
Часа, когда сладостная плоть
Моей любимой вдруг убьет безумной дрожью!

В тебе есть что-то от небесной тайны,
Проникновение в тебя – святой полет,
Облеченный весь теплом необычайно,
С тобой, готовясь к смерти, создаю народ!

Напрасно крест ты ставишь на себе,
Еще тобою кто-то овладеет,
Была ты сказкою… загадкою в судьбе…
Но в утешенье мне ветра наш прах развеют…
Подтверждая, что жизнь – сон и ахинея,
Безумный бред развившийся во тьме,
С которым разобраться не сумеет
Никто из тех, кто будет на земле…

Вот он, финал, не жизни, не судьбы,
Всего лишь сна плывущего сквозь Вечность,
Из лона в лоно прах упал в гробы,
А где душа? Она осталась в речи…

От этого родился, от этого помру,
Всю жизнь тебя, родная, я яростно люблю,
Пусть Бог наш прах развеет, нас приравняв к нулю,
Я верен в твоем лоне безумному костру!

Что ты делаешь со мной, ведь я – безумец,
Окрылил тебя уже 100 тысяч раз,
Но ты опять меня сжираешь в чаще сумерк,
Провозглашая стоном сладостный экстаз!

О, лоно похоти, и счастья, и любви,
Безумной страсти и таинственной свободы,
Меня в себе скорей похорони,
Пока плывут еще куда-то наши годы!

Вечность – сука! В таинстве немею.
Открываю в темноту глаза.
Твое лоно ест меня, и нет идеи,
Как пробраться еще дальше в небеса!

Нашел я твою ранку от амура,
Всю твою шею сотни раз облобызал,
И лобызал, и целовал, а ты прищуром
Безумных глаз меня сразила наповал!

Пришел к священнику покаяться в молитве,
Вспоминал тебя, потом жену,
Но ни словом не обмолвился о битве,
В которой мы взрывали криком тишину!

Ну и фигли, снова я в тебе
Твою ямку очень нежно рою,
Сею племя в сладостной борьбе,
Что ж, Бог, смертью награди героя!

Опять в руках держу свою малышку,
И как птичка сладко ей пою,
В лесу среди грибов в глухом затишье
Моя песня уподобилась ручью!

Есть много у меня безумных дел,
Но я готов их променять лишь на одно,
На твое лоно, где таится беспредел,
Меня окутывая сладострастным сном!

Моя милая опять меня насилует,
Малышка спит и ночка за окном,
С какой же я невероятной силою
Из лона к звездам ухожу на небосклон!

В страсть исцеловал тебя, все губки синие,
Из дома ни на шаг не выйдешь ты,
Прости меня, глаза твои красивые,
Так и тянут в глубь вселенской красоты!

Перед Богом обнажил все естество,
Задул все свечи вздохом перед небом,
В любимой затонул вмиг под листвой,
Стон. Тишина. И меня больше нету!

Стыд упирается в гудящую толпу,
В слова безмолвия, в молчанье пересудов,
Зацелую тебя, божию рабу,
Пусть захоронят нас одним безумным чудом!

Ты так кричала, милая, в ночи,
Малышка наша бедная проснулась,
В губах ее уже молочные ручьи,
В моих губах твоя прелестнейшая юность!

Ветер таит вновь угрозу
Все и навек сорвать,
Я в лоне твоем лью слезы,
Боясь потерять благодать!

Сорвал я белый гриб и подосиновик,
Малышка очарована в лесу,
Словно здесь за светлыми картинами
Господь и прячет вечную красу!

Друг без друга жить не можем мы,
Плачем, обнимаясь и целуясь,
Вмиг сливаясь среди вечной тьмы,
В глубине надгробий вечных улиц!

Стихи нужны, чтоб в Вечности остаться!

Если бы из рая выгнал меня Бог
И нас лишил с тобой единственной постели,
Я бы собакой возлежал у твоих ног,
Весь в ощущенье твоей страстной щели!

Пощадите меня люди, я в любви,
Умираю в каждом нежном часе,
Ток моей неистовой крови
Вместе с веком вдаль несет безумье страсти!