Игорь Соколов - Между женой и секретаршей. Прощание

Мы любим, проникая друг чрез друга,
В живое наслаждение весны,
Предчувствуя бессмертье внутри круга,
Мы жалеем смерть во тьме войны!

Мы сопряглись с тобой, – огонь и влага,
Из наших тел на небо облако взошло,
То ты в реке у леса как русалка нага,
То на снегу у леса долбишься в пальто!

Соединились и разъединились,
Напились водки, спать легли,
Мы люди или кто? – Скажи на милость!
Но Бог молчит под одеялом мглы!

6 тысяч слов как ураганный ветер,
Слились в объятье нашем в небесах,
Спасибо Бог! Спаси нас в нежном свете!
Ничто не вечно и не вечны чудеса!

Из чего возник первый из рода,
Под именем землянин – человек?
В одном единственном имен так зверски много,
Как у нас с тобой в постели сладких нег!

Ты только присмотрись, – как ты рожаешь,
Как в животе твоем детеныш наш растет,
Как странно то, что ты его не знаешь,
Но уже любишь, ибо он продлит твой род!

Мы обучаемся всему и повсеместно,
Как будто Бог из нас в нас правду говорит,
И почему ты обнажилась как невеста,
И внутрь зовешь, и я в тебе, и где мой стыд?

Допустим, я – разумный, но что толку,
Какого хера, ты воспользовалась мной,
Впустила, блин, в таинственную щелку,
Теперь всю жизнь с тобой живу будто слепой!

Бог созидает труд великих наций
На ложе страсти в лоне бытия,
Люблю тебя, хоть чую вечность провокаций
Во всем, что делаем друг с другом, – ты и я!

Не уморите меня, духи,
Ведь я на миленькой лежу,
Она кусает мои ухи, —
И жизнь подобна миражу!

Я к счастью пририсую вас обеих,
Дам крылья, чтобы полететь,
Пусть мне Бог простит мою затею,
А впрочем, хер с ним, все равно ведь смерть!

По отношению к телам и к их способности
Бог приделал очень въедливую страсть,
Вот и я долблюсь с тобой в любовной пропасти,
Пока в прахе нам не довелось пропасть!

Долблюсь с тобой, будто пытаюсь выжечь
На сердце страстный поцелуй,
Гляжу в сугроб, а подо мною ты же
Мне шепчешь, полная семян: Ой, не балуЙ!

Исследуй, милая, природу ощущений,
Люби меня и двигайся вперед,
Во тьме любовь нас приведет к исчезновенью,
Вытащив из тел другой народ!

Все что известно, – быстро понимаю,
Как дважды два – четыре, ты – моя,
Будто веточка сирени в светлом мае,
Цветет для Бога вся безумная фигня!

Шкодливый кот нажравшийся в помойке,
С тобою я, любимая моя,
Сыграл 100 раз симфонию на койке,
Послав в тебя аж 1000000 семян!

Перед Богом стою со свечой,
И зачем-то с толпою молчу,
В твоем лоне пахнет мочой,
Но вся Вечность бежит по ручью!

Неприкаянный и, очевидно, злой,
Я молился на светящееся лоно,
Много раз соединив себя с тобой,
Я уже молился монотонно!

Бог духа к нам в окно послал,
Я целовал тебя со сладостным прищуром,
А дух ваял в тебе бессмертный идеал,
Ибо Богу нравились амуры!

Есть одна молитва из трех слов, —
Ты, Любовь и сладостное лоно,
И есть жизнь, жена и цепь оков,
Бог мое сердце вставил в круг вроде кулона!

Пронизанный насквозь ветрами вечности,
Я чувствую рентген безумных глаз,
Тебя я чую в нежной безупречности
И от жены слезы сияющий алмаз!

Я перед Богом встал на четвереньки,
Чтоб он острее чуял низость человека,
Если в лоно ведут нежные ступеньки,
То из лона в вечность ты летишь калекой!

Я в храм зашел, купил себе псалтырь,
Чрез Аз и Буки подошел я к Веди,
Между букв священных вскрылся мой волдырь,
Его с губ твоих принес безумный ветер!

В полночь мы одни под солнцем мрака,
Чувствуем себя с тобой насквозь,
Вот отчего печальная собака
Завыла так, что и в душе отозвалось!

Мы тени тех, кого уже не будет,
Лишь на монетах отпечатки наших пальцев,
В прахе лона дев стыдятся судьи,
Каждый ангел шепчет Богу: Сжалься!

Я выпил водки столько, сколько влезло
В мои уши слов твоих и слов жены,
Мой жалкий хер висел в безумной бездне
Вместе с рожками слепого сатаны!

Я у Бога выпросил молчанья,
С этим молчаньем я лежал один в полях,
Чуть-чуть балдея в ожиданье обещанья,
Что мы с тобою вместе будем прах!