Дмитрий Медведев - Черчилль - быть лидером

В нашей стране также благосклонно отнеслись к визиту британского премьера. Выступая с докладом, посвященном 25-й годовщине Октябрьской революции, Сталин отметил:

«Наконец, следует отметить такой важный факт, как посещение Москвы премьер-министром Великобритании г-ном Черчиллем, установившее полное взаимопонимание руководителей обеих стран» [151] .

В беседе с послом Великобритании в СССР сэром Арчибальдом Кларком Керром В. М. Молотов отметил, что во время встречи двух политиков «даже жесткие и напряженные моменты в их диалогах прошли гладко, поскольку являлись следствием их открытости».

– Черчиллю понравился господин Сталин, – кивнул Кларк Керр.

– Это чувство было взаимным, – сказал нарком. – Сталин был впечатлен бодростью духа и динамичностью натуры премьер-министра.

В своем отчете постоянному заместителю министра иностранных дел сэру Александру Кадогану Кларк Керр, комментируя этот разговор, заметил:

«Насколько я могу судить, Молотов прав. Сталин одинок и на голову превосходит свое окружение. Должно быть, это стимулирует – встретить личность своего же калибра» [152] .

Семнадцатого августа Черчилль также получил хвалебные телеграммы от своего заместителя по правительству, лидера Лейбористской партии Клемента Эттли, и короля Георга VI. «Поздравляю с успешной поездкой, – написал Эттли. – Мы все перед вами в огромном долгу» [153] .

«Как для вестника плохих новостей, стоявшая перед вами задача была не самой приятной, – отметил монарх. – Но я от чистого сердца поздравляю вас, насколько искусно вы смогли справиться с этой миссией. Личные отношения, которые вы установили со Сталиным, окажут неоценимую услугу в будущем» [154] .

На протяжении Второй мировой войны Черчилль еще не раз будет встречаться с главой СССР, каждый раз самым тщательным образом готовясь к этим беседам.

«Я ухаживал за Сталиным, как молодой человек должен ухаживать за девушкой», – скажет Черчилль редактору The Times Робину Бэррингтон-Уорду [155] .

Какая бы идеологическая пропасть ни разделяла двух политиков, Черчилль всегда верил в силу личного контакта.

«Если бы я только мог обедать со Сталиным раз в неделю, нам удалось бы избежать многих проблем», – признается он однажды [156] .

Заявляя, что Сталин «никогда меня не обманывал», Черчилль стремился встретиться с главой СССР и после своей небезызвестной речи в Фултоне. Однако новым встречам так и не суждено было состояться, и можно лишь гадать, на сколько лет сократилось бы противостояние в «холодной войне», приземлись Черчилль вновь на московском Центральном аэродроме.

Саммиты

Личные коммуникации, к которым обращался Черчилль, не ограничивались встречами с глазу на глаз. По мнению британского политика, в некоторых ситуациях более эффективной является встреча сразу нескольких лидеров. Он даже придумал отдельное название для подобных мероприятий – «саммит», которое тут же вошло в международный глоссарий.

В конце ноября 1942 года Рузвельт предложил «созвать военно-стратегическое совещание с участием Великобритании, России и Соединенных Штатов». В качестве места проведения конференции Ф. Д. Р. определил Каир либо Москву [157] .

Черчилль с энтузиазмом отнесся к инициативе президента о совместной встрече. Он неоднократно заявлял, что «трехсторонней перепиской очень трудно решать дела, особенно когда люди путешествуют по морю и по воздуху» [158] . Британский премьер настаи вал на личной встрече именно лидеров трех государств, высказывая сомнение в том, что «совещание между офицерами, посвященное общей военной политике, принесло бы большую пользу». По его словам, «если русская делегация прибыла бы в Каир, что я считаю маловероятным, она была бы настолько скована в действиях, что ей пришлось бы консультироваться по каждому существенному вопросу со Сталиным в Москве. Если бы совещание состоялось в Москве, было бы меньше проволочек, но я думаю, что до того, как английская и американская миссии отправились бы в Москву, они должны выработать общую согласованную точку зрения, которая могла бы послужить, по крайней мере, основой для переговоров». Черчилль подчеркнул, что «только встреча между главными руководителями даст реальные результаты».